— Ты хоть представляешь, какая ты красивая?
— Нет, а ты знаешь, какая я счастливая?
— Скажи мне. Я хочу услышать.
— Ты хоть представляешь, какая ты красивая?
— Нет, а ты знаешь, какая я счастливая?
— Скажи мне. Я хочу услышать.
Я так скучал... Я ненавидел все телефоны на свете за то, что нельзя набрать твой номер.
Забавно, как иногда к нам возвращается наше прошлое! Ты воображала, что избавилась от него, а оно тут как тут, как чертик из табакерки!
В этих глазах не было страсти и желания жить. Яркие эмоции были лишь тонкой накидкой поверх бездонного озера боли.
Пища – здоровее не придумаешь: пицца и пончики. Стандартный рацион репортера. У меня начнется ломка, если я от нее откажусь. Нормальной едой я балуюсь только на приемах.
— Я люблю тебя. Как ты можешь в это не верить?
— Я не хочу в это верить.
— Почему?
— Потому что, если я в это поверю, — она запнулась, все ее тело трепетало на теплом ветру, — и позволю я себе любить тебя... нам когда-нибудь придется испытать боль, а я этого не хочу.
Он был нужен вам, чтобы воплотить ваши мечты о достойной жизни. А вот вы нужны ему для того, чтобы подпитывать его болезнь, удовлетворять, если хотите, его кровожадность. Деспоту нужна жертва.
— Мы не любим друг друга. И никогда не любили. Неужели это для тебя ничего не значит?
— Конечно, значит. Но любовь придет позже. — Ее слова прозвучали совершенно искренне, и он почувствовал, что еще немного, и он сойдет с ума.
— Когда? Когда ты считаешь, что она придет? Когда мне будет 55 и она явится приложением к пенсии или поощрительной премии? Любовь или существует с самого начала, или не существует вовсе.