Солдаты спали на земле на елочном лапнике, тесно прижавшись друг к другу. Утренний холод будил людей, и они бросались собирать шишки и ветки для костров.
«Вот она, война,— думал Бугорков, поеживаясь,— великая бездомность сотен и тысяч людей».
Солдаты спали на земле на елочном лапнике, тесно прижавшись друг к другу. Утренний холод будил людей, и они бросались собирать шишки и ветки для костров.
«Вот она, война,— думал Бугорков, поеживаясь,— великая бездомность сотен и тысяч людей».
Мы в своей беготне и суетливости нетерпеливо сокращаем жизнь, и возможность насладится ею.
Мы живем в сыром мраке, растём, любим и умираем, с тихою надеждою, что когда-то на нас снизойдёт свет.
На земле мне всего дороже жизнь и сегодняшний день. Мечты, цели и идеи питаются нашей кровью.
Над нами, не видимым туманом сгущается чёрная, угрюмая злоба. Сгущается, растёт и напрягается. И под её гнётом нельзя жить.
— Мы не любим друг друга. И никогда не любили. Неужели это для тебя ничего не значит?
— Конечно, значит. Но любовь придет позже. — Ее слова прозвучали совершенно искренне, и он почувствовал, что еще немного, и он сойдет с ума.
— Когда? Когда ты считаешь, что она придет? Когда мне будет 55 и она явится приложением к пенсии или поощрительной премии? Любовь или существует с самого начала, или не существует вовсе.
Здесь, в самом пекле войны, затрепетала молодая любовь, как птичка над крокодильей пастью.
Звёздам молятся жрецы. Звёзды воспевают поэты. Учёные изучают пути звёзд, их число, величину и делают важные открытия.
Долгие годы шла наша жизнь, тихая, серая и ограниченная, и согревалась она кроткою верою в далёкое счастье.