Чак Паланик

Когда у тебя бессонница, всю ночь думаешь, не переставая.

Сплю я или нет? Спал я или нет? Так уж устроена бессонница.

Мы разобрали мир на части, но понятия не имеем, что делать с этими частями.

Считается, тот кто не помнит своего прошлого, обречен повторять его вновь и вновь.

Можно подумать, побег в состоянии избавить нас от нужды мириться с собственной участью.

Почему это люди с такой легкостью выбрасывают то, от чего они были буквально без ума ночь назад.

Рождественская елка, к примеру. Миг назад она была в центре всеобщего внимания. И вот, вместе с сотнями таких же елок, лежит никому не нужная в кювете вдоль шоссе, блестя фольгой, золотой и серебряной. Смотришь на эти елки и думаешь то ли о жертвах дорожно-транспортного происшествия, то ли о жертвах сексуального маньяка, который бросает их связанными черной изолентой и с нижним бельем, вывернутым наизнанку.

То, что я делаю: я возвращаю в людскую жизнь приключение.

Она мне очень нравится, но главное не подать виду.

Нужно придумать, что ей сказать, как начать разговор.

Она на меня смотрит, и я в ужасе прячу глаза.

Как же у людей всё сложно, запутанно и непонятно.

В пособии по размножению кроликов сказано, что если кролику понравилась крольчиха, то он должен её трахнуть. Причём немедленно, здесь и сейчас.

У нас же всё очень непросто. Главное не подать виду.

Сложнейшая задача — спариться, не подав виду!

– Каждый апостол или ученик, – говорит миссис Кларк, – который бежит за своим спасителем, в то же время бежит от чего-то другого.

— Покажи мне страсть, детка! — кричит фотограф.

Вспышка.

Покажи мне злобу!

Вспышка.

Покажи мне отрешенность, внутреннее опустошение экзистенциалиста.

Вспышка.

Покажи мне неистовую интеллектуальность, как способ выживания в этом мире.

Вспышка.

Займи мне местечко у окна, когда попадёшь в ад!