Борис Виан

— Я в отчаянии и в то же время немыслимо счастлив. Здорово, когда так дико чего-то хочется... Мне хочется лежать на выгоревшей траве, ну, знаешь, когда солнце припекает, и земля совсем пересохла, а трава желтая, как солома, и ломкая, и в ней полным-полно всяких букашек, и они мечутся по сухому мху. Лежать ничком и смотреть на все это. И чтобы поблизости была каменная изгородь, и корявые деревья с листочкам. Тогда сразу все отлегает.

— И еще Хлоя?

— И Хлоя, конечно. Хлоя в идее.

Дверь подъезда захлопнулась за ним, издав звук поцелуя в голое плечо.

Знаешь, я хотел бы затеряться, как иголка в стоге сена. И пахнет хорошо, и никто меня там не достанет...

Чтобы появилось яйцо, нужна курица, но коли у тебя есть курица, можно получить целую кучу яиц. Стало быть, лучше начинать с курицы.

Она была прелестна. Но Колен хорошо знал ее родителей.

... Они работают, чтобы жить, вместо того чтобы работать над созданием машин, которые дали бы им возможность жить, не работая.

— Я тебе уже говорил, что ты мне очень нравишься и в целом, и в частностях.

— Ну тогда давай, переходи к частностям.

Книга не обязательно написана на понятном языке.

— Вот это да! Ни на что другое не похоже.

— Это совершенно не важно. Ты тоже ни на кого не похож.

Молчанье — речь, расстояние — лучший врач.