Тамара, эстонская жена Довлатова, вспоминает, как, назначая ей по телефону встречу, он описывал себя: «Похож на торговца урюком. Большой, черный, вы сразу испугаетесь».
Александр Генис
Cлайд с цитатойРадищев — не писатель, он — родоначальник и основоположник. С него начинается длинная цепочка российского диссидентства. Радищев родил декабристов, декабристы — Герцена, тот разбудил Ленина, Ленин — Сталина, Сталин — Хрущева, от которого произошёл академик Сахаров.
Судить о крепостном праве по Радищеву, — наверное, то же самое, что оценивать античное рабство по «Спартаку».
Есть только два успешных способа взаимоотношения с миром: первый — ко всем относиться плохо, второй — хорошо. В любом случае, мир не обманет ваших ожиданий.
Бродского нельзя читать, его можно только перечитывать. В первый раз мы пытаемся понять, что автор хотел сказать, во второй – что сказал.
Ритуал — это игра в порядок. Его нерушимость держится на необязательности. Он лишен смысла, но полон значения.
Самое странное в сновидении — не то, что в нем происходит, а с кем. Во сне субъект лишается центра самоидентификации. Это значит, что мы перестаем быть только самим собой. Сквозь истонченное дремой Я просвечивают чужие лица и посторонние обстоятельства. Осчастливленные ветренностью, мы бездумно сливаемся и делимся, как амебы. При этом во сне мы перестаем считаться со всеми грамматическими категориями, включая одушевленность — как на картинах Дали, где вещи совокупляются без смысла и порядка: швейная машинка с зонтиком.
Школа должна научить не тому, что читать, а тому — как. Особенно — сегодня, когда XXI век предложил книге столь соблазнительный набор альтернатив, что что чтение может выродиться в аристократическое хобби вроде верховой езды или бальных танцев.