Для многих открытие: ну не только в кровавом СССР строили Беломорканал руками заключённых, европейские традиции значительно древнее и богаче наших.
Брак — ячейка общества, в которой состоят господин, госпожа и пара рабов; всего же двое.
Для многих открытие: ну не только в кровавом СССР строили Беломорканал руками заключённых, европейские традиции значительно древнее и богаче наших.
Брак — ячейка общества, в которой состоят господин, госпожа и пара рабов; всего же двое.
— Вид будто из могилы.
— Это не наша судьба, клянусь тебе.
— Думаешь, эти гады станут рыть тебе яму? Просто вышвырнут за борт, с остальным мусором.
— Поверь мне, Финан, будет гораздо хуже, если меня выбросят за борт живым — я не умею плавать.
Рабской теории не терпите, а рабства требуете: «Отвечать и не рассуждать!» Хорошо, пусть так.
J’aime la liberté, et languis en service,
Je n’aime point la cour, et me faut courtiser,
Je n’aime la feintise, et me faut déguiser,
J’aime simplicité, et n’apprends que malice;
Если она ошибается, тогда они умерли зря. У тех рабов могла быть долгая и счастливая жизнь, полная подстрижкой газонов моих предков...
Свободная мысль не посещает того, кто привык к мысли, что за него подумают. «Я выполнял приказ» — удобная мысль, если пристроился.
Жаль, что в старые добрые деньки на хлопковых плантациях не было электрогитар. Очень многое пошло бы по‑другому.
Христианин, говорящий атеисту, что тот попадёт в ад, так же угрожающе, как маленький ребенок, говорящий взрослому, что он не получит подарков, от Санты на Рождество.
Вина — природный аддерол, а стыд — кокаин, так что я намешал себе энергетический коктейль.