В двадцать лет мне казалось, что я бессмертен.
Порою, когда случается какая-нибудь беда, реальность становится слишком неожиданной и странной, непостижимой, и всё тут же заполняет собой нереальное. Движения замедляются, кадр за кадром, словно во сне; один жест, одна фраза длятся вечность.
На мой взгляд, избыток учителей разлагает и губит молодые умы. Я знаю, современники едва ли со мной согласятся, но все же вспомните — у Платона был всего один учитель, равно как и у Александра.
Мертвые являются нам во сне, поскольку наше восприятие не позволяет нам видеть их наяву. Эти ночные гости суть образы, проецируемые в наше сознание из немыслимого далека, в определенном смысле их можно уподобить свету давно угасшей звезды…
Есть вещи, которые настолько ужасны, что осознать их сразу просто невозможно. Есть и такие — обнаженные, мельтешащие, непреходящие в своем кошмаре, — осознать которые на самом деле невозможно.
Что бы ни говорили про чувство вины, несомненно одно — оно дьявольски подхлестывает воображение.
Люди не обращают внимания на девяносто процентов того, что видят.
В бесконечности времени любое действие обращается в ничто.
Совершеннейший из языков — латынь.
Ведь, если подумать, что такое призраки? Частицы и волны, излучение… Свет угасшей звезды.
Прагматики бывают на удивление суеверны.
Cлайд с цитатой