— Почему я несу фигню, и почему ты меня не останавливаешь?
— Хочешь, сделаю тебе чай?
— Чай нужен, когда я расстроен, а я не расстроен. Университет заставляет меня работать с Крипке. Я в гневе!
— То есть... какао?
— Да, какао!
— Почему я несу фигню, и почему ты меня не останавливаешь?
— Хочешь, сделаю тебе чай?
— Чай нужен, когда я расстроен, а я не расстроен. Университет заставляет меня работать с Крипке. Я в гневе!
— То есть... какао?
— Да, какао!
— Ты хочешь, чтобы я работал с тобой?
— На меня. И тебе придётся слушать меня более внимательно, когда ты будешь на работе.
— Слушай, я не хочу показаться неблагодарным, но я скорее переплыву Ганг в чём мать родила, с бумажным порезом поперёк соска и умру медленной и мучительной смертью от вирусной инфекции, чем буду работать с тобой!
С закрытыми глазами еще отчетливее становился странный шум — как если бы несколько сотен гномиков старательно подметали мне голову вениками. Они все мели, мели и, похоже, не собирались заканчивать. Никто из них даже не думал взять совок.
— Ты можешь быть умнее всех, но не стоит это всем показывать.
— Почему?
— Люди этого не любят!
В данный момент наши отношения находятся в двух противоречащих состояниях. Пока ты появишься или не появишься на вечеринке Уилла Уиттона, ты мне одновременно и друг и не друг. Я называю это явление «Дружбой Шрёдингера».
— Так или иначе, кардиологические заболевания излечимы в большинстве случаев. Куда более вероятно, что мать Говарда убьют устойчивые к антибиотикам супермикробы, кишащие в каждом углу этой больницы!..
— Знаешь, от тебя один бред!
— Не соглашусь!
— Пора расширять круг общения.
— У меня очень широкий круг. 212 френдов на MySpace.
— И ни одного из них ты не видел.
— В этом вся прелесть.
— Мы точно знаем, что наше изобретение не уничтожит мир.
— Откуда мы это знаем?
— Потому что никто из будущего не вернулся, чтобы убить нас.