– Книги – это не жизнь.
– Да. Книги лучше.
– Книги – это не жизнь.
– Да. Книги лучше.
Это совсем не случайно, что первое слово в Западной литературе было именно «гнев». Гнев Ахиллеса. Теперь он понял, что это был гнев от того, что ты жив. От того, что у тебя нет выбора. .... «Илиада» — подлинная трагедия: когда ты вынужден драться на войне, которая тебе не нужна, когда тебя окружают редкостные болваны, которые не смогли даже разыскать Трою, когда ты не можешь забыть, что твоя мать тебя бросила за ненадобностью, а какой-то кентавр заставлял тебя есть кишки, когда у тебя нет ни выбора, ни вызова, а есть только уверенность, что ты еще нескоро вернёшься домой и что нет ничего, что могло бы тебя взбодрить.
Каждый сам пишет книгу своей жизни. Но другие всегда норовят сделать пометки на полях.
Порой жизнь напоминает увлекательный роман. Но очень немногие хотят заглянуть на последнюю страницу.
Самое сильное влияние оказали все-таки не книги, а идиотская нелепость моего тогдашнего существования.
Когда он читал заметки о преступниках-убийцах, которые кончали с собой, он понимал, что дело тут не в угрызениях совести и не в зловредном желании обломать правосудие — тут дело в отчаянии. Потому что от их преступлений им не сделалось легче, потому что они переступили черту дозволенного, но гнев всё равно не прошёл. И так было всегда.
Нет, нет, книги не выложат вам сразу все, чего вам хочется. Ищите это сами всюду, где можно, — в старых граммофонных пластинках, в старых фильмах, в старых друзьях. Ищите это в окружающей вас природе, в самом себе.
Чтение книги может растянуться надолго, если станешь перечитывать уже пройденные страницы. Так и в жизни — немногого достигнешь, если будешь постоянно оглядываться. Только жизнь еще коварней книги: ее нельзя захлопнуть и взять с полки другую.
Что касается материала для литературных работ, то они лежат именно в гуще жизни, а не в окне путешественника.
Женщины лучше мужчин. Они переживают по пустякам, из-за затяжек на чулках, тяжелых чемоданов, пьяных ирландцев в общественном транспорте, они боятся пауков и мышей, но когда дело касается чего-то по-настоящему страшного, они действуют решительно и хладнокровно.
Жизнь внутри книги всегда казалась Найту привлекательной. Она ничего от него не требовала, тогда как мир реальных человеческих отношений был таким сложным.