Чем ниже спускаешься в кругах общества, тем больше встречаешь искренних и благородных чувств.
— Убить того, кого любишь? — спросила она тихо.
— Конечно, если он разлюбил.
Чем ниже спускаешься в кругах общества, тем больше встречаешь искренних и благородных чувств.
— Убить того, кого любишь? — спросила она тихо.
— Конечно, если он разлюбил.
Благородство чувств не всегда сопровождается благородством манер.
Любовь не прощает ничего либо прощает все.
Нет, женщины всегда искренни, даже во время наивысшего криводушия, потому что они поддаются тому или иному чувству.
Чтобы прощать обиды, нужно их помнить.
Некоторые личности стоят так высоко, что никакие оскорбления не смогут их задеть.
В чистой и безмятежной жизни девушек наступает чудесный час, когда солнце заливает лучами их душу, когда каждый цветок что-то говорит им, когда биение сердца сообщает мозгу горячую плодотворность и сливает мечты в смутном желании, — день невинного раздумья и сладостных утех. Когда ребенок впервые начинает видеть, он улыбается. Когда девушке впервые открывается непосредственное чувство, она улыбается, как улыбалась ребенком. Если свет — первая любовь в жизни, то любовь не свет ли сердцу?
Окружающим легко сказать: «Не принимай близко к сердцу». Откуда им знать, какова глубина твоего сердца? И где для него — близко?
Если внушить одну и ту же иллюзию нескольким людям — так, чтобы они разделяли ее полностью, — для них она станет реальностью уже не субъективной, а объективной. Общей для всех. Это будет реальность, где они окажутся вместе. Они вступят в общение и начнут обсуждать свою коллективную галлюцинацию, укрепляя её каждой связанной с ней мыслью и сказанным про нее словом. Чем сильнее они будут убеждены в ее подлинности, тем прочнее и непоколебимее сделается их новый мир.
Между искренностью и лицемерием нет золотой середины — их нельзя соединить отрезком, или другой линией.