Я был никем, но затем пришли вы, и мой остров пал. И я стал кем-то другим. В ту ночь, когда я конфисковал списки помилованных, когда началось моё преображение, я дал понять, что отныне на острове будут два сорта людей: те, кто подобно капитану Вейну готовы быть верными клятве до конца и те, кто подобно капитану Трокмортону первыми предают её. А теперь я обращаюсь к предателям. «Чёрная метка» капитану Трокмортону не последняя. Ослушаетесь и умрёте. Прислушаетесь и займёте место среди нас.
Ночь. Горит свеча в кают кампании,
У пирата мокрое лицо,
Бабушка, старушка из Испании,
Написала внуку письмецо.
На строку слеза упала мутная,
Позабыв отломанный каблук,
Бабушка наивными вопросами,
Душу растревожила в конец.
— Вы говорите, что я провалил дело? Да если б вы слушались меня, мы бы сейчас плыли на «Испаньоле», жрали бы пудинг с изюмом, а золото лежало бы у нас в трюме под ногами! Кто меня торопил? Кто меня подталкивал? Не вы? Не терпелось вам! Спятили с ума, как только завидели остров... Кто начал всю эту дьявольскую пляску? Эндерсон, Хендс и ты, Джордж Мерри! Из них ты только один ещё остался в живых. И у тебя хватает наглости лезть в капитаны? У тебя, погубившего чуть ли не всю нашу шайку!
— А ты не ругайся, отвечай дальше по пунктам.
— Клянусь, мне тошно говорить с вами. И как это ваши мамаши отпустили вас в море? В море!!! Это вы-то джентльмены удачи? Лучше попрошайничали где-нибудь бы на суше.
Потому любит зритель
Этот чудный жанр,
Наш чудесный исцелитель
И бальзам для ран,
Распахнет иллюзий фея,
В мир чудес окно,
Фортуна! Лотерея!
В жизни и в кино и в кино...
В жизни как в кино?
Вроде как в кино, но!..
Дамы и господа!
Леди энд джентльмены!
Мадам и месье!
Сеньоры и сеньориты!
Товарищи!
В шоу участвовали.
— Вы говорите, что я провалил дело? Да если б вы слушались меня, мы бы сейчас плыли на «Испаньоле», жрали бы пудинг с изюмом, а золото лежало бы у нас в трюме под ногами! Кто меня торопил? Кто меня подталкивал? Не вы? Не терпелось вам! Спятили с ума, как только завидели остров... Кто начал всю эту дьявольскую пляску? Эндерсон, Хендс и ты, Джордж Мерри! Из них ты только один ещё остался в живых. И у тебя хватает наглости лезть в капитаны? У тебя, погубившего чуть ли не всю нашу шайку!
— А ты не ругайся, отвечай дальше по пунктам.
— Клянусь, мне тошно говорить с вами. И как это ваши мамаши отпустили вас в море? В море!!! Это вы-то джентльмены удачи? Лучше попрошайничали где-нибудь бы на суше.
Я кричу тем немногим,
Кто земные тревоги
На спасительный остров решил поменять:
«Лучше быть одноногим,
Чем быть одиноким,
Когда скучно и грустно, и некому руку подать…»
— Вот что случается с тем, кто портит святую Библию, — сказал Морган.
— Это случается с тем, кто глуп, как осел.
Все дети, как дети, живут без забот, а Боб на диете, не ест и не пьет, в копилку кладет.
Сильвер прыгал на своем костыле, стучал кулаком по столам и говорил с таким искренним возмущением, что даже судья в Олд Бейли или лондонский полицейский поверили бы в полнейшую его невиновность. Наконец вернулись те двое, которых он послал вдогонку за Черным Псом. Тяжело дыша, они объявили, что Черному Псу удалось скрыться от них в толпе. И кабатчик принялся ругать их с такой яростью, что я окончательно убедился в полной невиновности Долговязого Джона.
— Слушай, Хокинс, — сказал он, — для меня эта история может окончиться плохо. Что подумает обо мне капитан Трелони? Этот проклятый голландец сидел в моем доме и лакал мою выпивку!
Cлайд с цитатой