Всю свою сознательную жизнь я подавлял в себе синдром официанта в отеле «Ритц»: тот вирус расточительства, которым обычно заражаются официанты, работающие в атмосфере роскоши и мотовства, а потом возвращающиеся в двухкомнатную квартирку, где течет кран.
Радость мы получаем не от самого удовлетворения потребностей, а от его предвкушения.
Смыслом жизни работа быть не может, потому что в большинстве случаев она является бегством от настоящей жизни.
Если человек рассматривает работу только как средство для пропитания и не вкладывает в нее частицу себя, то он останется таким же несчастным, как и беспросветный трудоголик.
Большинство наших воображаемых потребностей надуманны, а в некоторых случаях даже противоположны нашим истинным потребностям.
Потерю предмета настоящей роскоши не в силах восполнить ни одна страховая компания в мире. Написанное от руки письмо. Неповторимый экслибрис. Цветы из сада пожилой дамы, которая иногда позволяет вам собрать у неё букет. Духи, которые вы смешали сами, а не купили в парфюмерном магазине. Работа, выполненная мастером по его собственному эскизу. Прогулка в парке под лёгкое похрустывание снега. Купание в озере жарким летним днём. Вино, замурованное для вас вашим отцом в день его пятидесятилетия. Серийная продукция, ночь в номере люкс, дорогая машина — всё, что покупается и продаётся, не может быть роскошью по определению.
Ложная вера в то, что общественного признания можно достичь лишь за счет работы. На протяжении длительных периодов нашей истории работа отнюдь не была достойным занятием. Достойным считалось помогать людям, лечить их, учить и защищать. Работали из-за нужды или из-за скупости. Лишь после Реформации у работы появилась моральная составляющая. Лютер был одним из тех, кто допустил роковую ошибку, смешав для последующих поколений смысл слов «профессия» и «работа».
Я умею стрелять, водить машину, заниматься любовью с нелюбимыми людьми, отдавать кусочек сердца, мириться с недостатками, никому ничего не обещать, искать, держать за руку, не умирать, отчаиваясь, любить и ненавидеть одного, почти забывать, прощать. Умею делать вид, будто бы не вижу. В детстве хотела быть самой привлекательной, умной и все уметь. Почему-то не представляла своего мужа кем-то конкретным, скорее, воображение рисовало поклонников, меняющихся в зависимости от обстоятельств. Что ж, так и получилось. Видимо, мы все-таки программируем нашу действительность.
Иногда действительность неожиданно обрушивается на нас. А иногда она медленно овладевает нами, несмотря на все наши усилия игнорировать ее.
Беда в том, что люди склонны верить книгам и фильмам, где супруги идут, взявшись за руки, берегом моря, глядят на закат, а потом (и ежедневно) предаются безудержной страсти в хороших отелях, в номерах с видом на Альпы. Все это было и у нас с мужем, но магия длится от силы год-два.
Cлайд с цитатой