Как видите, я во всём стараюсь жить как простой индиец. Это покажется странным, может быть, даже неразумным, поскольку в нашей стране англичане решают, как жить нам, индийцам: что мы можем купить, а что продавать. Они живут в роскоши, а мы — в нищете, и они же читают нам проповеди о высшей справедливости и карают за бунтарство. А наша образованная молодёжь, рассуждая о достоинстве Востока, алчно впитывает все слабости Запада.
— Я предписываю вам покинуть провинцию за нарушение общественного порядка.
— При всем уважении я не уеду отсюда.
— Вы хотите оказаться в тюрьме?
— Как вам угодно.
— Хорошо. Слушание дела откладывается. Я выпускаю вас под залог в сто рупий до вынесения приговора.
— Я отказываюсь платить сто рупий.
— Что ж, в таком случае я выпускаю вас под залог без внесения залога до вынесения решения суда.
Там, где несправедливость, где есть насилие, я всегда готов к борьбе, Господа. Вопрос в том, за что мы боремся: чтобы изменить положение или за то, чтобы наказать виновных. Виновных накажет Господь, а для того, чтобы изменить положение, есть способы лучше, чем пускать под откос поезда.
Я восхищаюсь вашим мужеством. Я и сам сейчас нуждаюсь в мужестве. Я еще раз призываю бороться, противостоять их гневу, а не провоцировать его. Да, мы будем получать удары, хотя ответных наносить не станем. Ибо понять всю несправедливость их может заставить лишь наша боль, наши страдания, кровоточащие раны. Всякая борьба — это жертвы, мужество, терпение. Я знаю, что мы победим. Знаю. Они могут изуродовать мое тело, поломать мне кости и даже убить. Тогда у них будет всего лишь мой труп. Но не моя покорность.
Они могут изуродовать моё тело, поломать мне кости и даже убить. Тогда — у них будет всего лишь мой труп, но не моя покорность.
Красноречие дороже денег, славы и власти, ибо последние очень часто достигаются благодаря красноречию.
— А где мистер Ганди?
— Он сказал, что пойдёт пешком, сэр. Я ехал за ним всю дорогу. Он недалеко отсюда, сейчас будет здесь.
— О Господи, пошли мне терпение...
Мы молоды, пока живем в «одном формате» с нашими детьми. Пока те, кому 25-35 любят нас за то, что мы клевые, а не потому, что мы родители. Пока их любовь к нам свободна от снисходительности и терпения медсестры или сиделки.
Cлайд с цитатой