Ничего не понимаю, но, похоже, нас ожидает что-то эпическое.
— Это ещё кто?
— Это вирус!
— Лосяш?
— Держитесь от него подальше! Мы подключились к видеокамере в вашем скафандре и видим, что вы в большой опасности!
Ничего не понимаю, но, похоже, нас ожидает что-то эпическое.
— Это ещё кто?
— Это вирус!
— Лосяш?
— Держитесь от него подальше! Мы подключились к видеокамере в вашем скафандре и видим, что вы в большой опасности!
— Это ещё кто?
— Это вирус!
— Лосяш?
— Держитесь от него подальше! Мы подключились к видеокамере в вашем скафандре и видим, что вы в большой опасности!
Недвижна эта ночь. Как факел погребальный
Кровавая луна пылает в небесах...
Из песен я плету себе венок венчальный,
И голос мой звенит, тревожный и печальный,
Рыдает в нем тоска, трепещет чуткий страх...
Наутро принесут мне твой привет прощальный -
Я буду ждать его покорна и бледна...
Я знаю почему, как факел погребальный,
На чистый мой венок, на мой венок венчальный
Льет свой кровавый свет зловещая луна!
— Бараш! Барааш!
— Не кричите так громко, вы спугнете мое вдохновение.
— Что-то я не вижу никакого вдохновения.
— Наверное, мы его все-таки спугнули.
Плохое предчувствие росло и вдруг... Разрядился его телефон.
– Черт, что мне теперь делать в самолете?
Джули и Венди смеялись над ним, а вот Тоду было не до смеха. Намечался скучный полет. Плохое предчувствие в очередной раз не подвело, черт бы его побрал.
— Лучшего места для засады не найти!
— Я против! Надо разобраться.
— Вот и я про то же. Поймаем — разберемся.
Но печаль из-за близкой потери осталась и росла. Ему бы и в голову не пришло, что что-то, еще даже не случившееся, может причинять такую боль.
Смертным известно о настоящем.
Богам — начала и их концы.
О том, что близится, о предстоящем
знают только, склонясь над шелестящим
листом пергамента, мудрецы.
Иногда им в кельях, далеких от перепитий,
чудится странный гул. И они в него
вслушиваются, точно в мотив забытый.
Это — гул надвигающихся событий.
Населенье не слышит, как правило, ничего.