Бедный малый в больничном бараке
Отдал душу смиренную богу:
Он смотрел на дорожные знаки
И совсем не смотрел на дорогу...
Бедный малый в больничном бараке
Отдал душу смиренную богу:
Он смотрел на дорожные знаки
И совсем не смотрел на дорогу...
Меня похоронили. Меня уже давно похоронили. Ты ходил ко мне каждую неделю. Ты всегда стучал в могилу, и я выходила оттуда. Глаза у меня были полны земли. Ты говорил: «Ты же так ничего не видишь» — и вынимал из глаз землю. А я тебе говорила: «Я всё равно не вижу. У меня ведь вместо глаз дыры».
Она удивлялась временами, почему слова: Но он ведь умрет — значили так мало для них, а слова: Но он не государственный служащий — значили так мало для нее, и почему это так трудно было объяснить.
Закрой глаза. Забудь обо всём и взгляни в пустоту. Сделай это... и мир померкнет. Всё, что ты будешь видеть — улыбка той, которую любишь... которую уже никогда не вернуть.
Чёрная птичка над миром летает,
Так заунывно поет…
Кто услыхал, обо всём забывает;
Кто услыхал, безутешно страдает,
Счастья больше не ждёт.
В чёрную полночь присядет порою
Смерти на палец она отдохнуть;
Смерть её гладит костлявой рукою:
«Будь, моя птичка, послушной такою»…
Птичка вспорхнёт, продолжая свой путь.
Снейк... послушай меня. Она не предавала Соединённые штаты. Нет, напротив, она была настоящим героем, которая умерла за свою страну. Она выполнила свою миссию, зная, что произойдёт дальше. Она пожертвовала собой, потому что это был её долг. Она хотела жить в твоей памяти. Не как солдат, но как женщина, которую ты любил. Ей запретили говорить тебе о своей миссии, поэтому она рассказала мне. Снейк, история никогда не узнает, на что она пошла, что ей пришлось сделать. Никто не узнает правду. Все, что она сделала, она сделала для своей страны. Она пожертвовала своей жизнью и своей честью за свою родину. Она была настоящим героем. Она была истинным патриотом.
Ты умерла в дождливый день,
И тени плыли по воде...
В твоих глазах застыла боль,
Я разделю ее с тобой.
Судьба за мной присматривала в оба,
Чтоб вдруг не обошла меня утрата.
Я потеряла друга, мужа, брата,
Я получала письма из-за гроба.
Она ко мне внимательна особо
И на немые муки торовата.
А счастье исчезало без возврата...
За что, я не пойму, такая злоба?
И все исподтишка, все шито-крыто.
И вот сидит на краешке порога
Старуха у разбитого корыта.
— А что? — сказала б ты.-
И впрямь старуха.
Ни памяти, ни зрения, ни слуха.
Сидит, бормочет про судьбу, про Бога...
... Воскресли растущие вокруг кампуса клены, а уборщики снова принялись стричь траву на газонах, и мне стало казаться, что мы потеряли её окончательно.