В Нью-Йорке свет погас давно,
и молоко прокисло, а мне плевать,
ведь всё равно жизнь не имеет смысла.
В Нью-Йорке свет погас давно,
и молоко прокисло, а мне плевать,
ведь всё равно жизнь не имеет смысла.
— Он пошевелился, ребёнок пошевелился!
— О Господи!
— Нет, подожди... Нет, это резинка на трусах порвалась.
— Фиби, сколько можно пить?
— Я помогаю детям!
— Каким образом?
— Чем больше я выпью, тем меньше им достанется!
— Ты не можешь выйти за него замуж!
— Женщина, ваш день прошел, теперь моя очередь.
— Фиби!
— А что, почему она не может выйти за меня?
— Могу и выйду!
— Она не беременна! Это Рейчел! Рейчел беременна, ясно?
— О Боже!
— Эй!
— Фиби, он бы все равно заметил, если бы ты через девять месяцев не родила.
— Это же Джоуи!
— Я никогда не ошибаюсь в таких вещах!
— Да нет, на той неделе ты думала, что Росс собирается тебя убить.
— Прости, но невозможно же было поверить, что он рассказывает такую скучную историю, просто чтобы рассказать.
— Когда мне было 15, папа купил мне собственную яхту.
— Собственную яхту?
— Что? Что? Он хотел меня утешить — мой пони заболел.
— Просто не говори им, что мы знаем.
— Нет! Хватит с меня секретов! Я знаю твои секреты, я знаю их секреты, в конце концов, у меня и свои секреты есть!
— Нет у тебя никаких секретов.
— Да? Вы ведь не знаете, что я не могу заснуть без моего плюшевого пингвина…