Будешь ты стрелком-радистом, а в душе — пилот, будешь ты летать со свистом задом наперёд...
— Я хочу понять, что чувствовал этот Веббер, когда положил на траву мёртвого этого Ганса... Плакал ли он?... Орал ли он по ночам?
— Он нихрена не чувствовал!
— Почему? Фашист, как и и каждый нормальный человек рождается с нормальными человеческими чувствами.
— Куда же они у них подевались?
— Хорошо! Я сижу за конкретную плюху, которую выдал этому хлюсту... Вот ты, за то, что выкинул его из столовой... Ну, а вот этот-то за что сидит, а?
— Милый мой! А этот сидит за прошлые прегрешения перед уставом и за возможные прегрешения в будущем... И за моральную готовность бить по морде каждого негодяя, который гнусно говорит о женщине, понял?!
— Между прочим, ты-то тоже влез совершенно напрасно!
— Почему?
— Да потому что это моё личное дело!
— Боже мой, штурман! Ты провинциальный, святой болван! Твоё личное дело — это наше дело. Понял, интеллигент несчастный!
— Съел, Венчик!
— Бабушка Кузя! Погадай блудному вну́чку, что со мной через пятнадцать лет будет?
— Через пятнадцать лет не знаю, а через пятнадцать минут, внучки, будет вам дальняя дорога на высоте три тысячи метров со скоростью четыреста вёрст в час.
— Вениамин Борисович, я давно хотел у вас спросить — вы, вообще-то, на «гражданке» выпивали?
— Выпивал... парное молоко. Видите ли, Евгений Александрович, во всей этой хреновине меня интересует главным образом процесс.
— Это Бенедикт взял вас в «Хоббит», или это вы взяли его в «Хоббит», или это вы оба просто там оказались?
— Мысль о том, что он взял меня в «Хоббите», заставляет меня желать смерти каждого в этой комнате.
— Дорогие товарищи, у моего мужа сегодня юбилей.
— Радостно.
— Не могли бы вы сыграть для него «Умирающего лебедя»?
Cлайд с цитатой