Право — это узкое одеяло на двухспальной кровати, когда ночь холодная, а в кровати — трое. Куда его не натягивай — всё равно кому-то не хватит.
Извинения — как выведенное пятно: что-то всегда остается.
Право — это узкое одеяло на двухспальной кровати, когда ночь холодная, а в кровати — трое. Куда его не натягивай — всё равно кому-то не хватит.
— Death-метал, black-метал, какая разница?
— По сути death-метал идеализирует брутально-тетнический опыт, а black-метал базируется на эмоциях. Оба стиля выражают подростковые чувства отчужденности, депрессии...
— Да, а я бы сказал, что их музыка больше похожа на вой гигантской бензопилы!
Государственная политика – одноглазый циклоп, и единственный глаз у него на затылке!
Общество — как бульон: если его не помешивать, на поверхности скапливается слишком много пены.
Уже на уроках этой самой коррупции объяснять, почему у нас так, а не иначе, почему у нас одним все, а другим ничего, почему у нас судьи и прокуроры такие какие-то особенные. Все очень просто, дети, надо читать параграф №4: «потому, что все наши судьи и прокуроры — это необычные люди. Это потомки дворян. Поэтому, все они живут в замках, охотятся в заповедных лесах и едят из золотой посуды». Ну реально, чем наши судьи и прокуроры отличаются от средневековой знати? Должность передается по наследству, женят детей они только на таких же как они. Естественно, что в таких династических браках, потомство получается не всегда полноценным... Ну ничего страшного, есть же районные суды, там тоже кто-то должен работать! Весь мир давно перешел на фотографии, а нашим судьям и прокурорам на дни рождения до сих пор пишут портреты. Как в четырнадцатом веке! Это ж все правда и нас с вами эта правда раздражает. А вот если детям преподнести ту же самую правду в интересной форме, добавить романтики, написать книгу, не знаю там, про прокуроров круглого стола, дети совсем по-другому будут относиться и к вашим замкам, и к вашим портретам в золотых рамах. Я вот советую властям все-таки взять это на заметку. Ну не меня, а вот собственно мою идею. Просто, раз вы сами не хотите меняться, воспитайте поколение людей, которые будут любить вас такими, какие вы есть, будут уважать, восхищаться и самое главное — не задавать лишних вопросов. Займитесь молодыми, просто нас-то уже походу не переучишь...
Мужчины похожи на намордники — не дают и рта раскрыть. Женщины похожи на паззлы, потому что ни те, ни те до 20-х годов не могли голосовать, а паззлы и сейчас не могут.
Брак напоминает ножницы — половинки могут двигаться в противоположных направлениях, но проучат всякого, кто попытается встать между ними.
— По-моему, ты тут шалил!
— Ты что, в мои-то годы!
— Хотел что-нибудь спереть? Мои пирожки?
— Твои пирожки? Кто покусится на твои прогорклые пирожки?
— О них говорит весь Камелот, дурак.
— Это правда. Корочка отдает ржавчиной, ну а начинка конским навозом, а пахнут... да, отхожим местом!
— Никто не смеет ругать мои пирожки!
— Ах, прости, поговорим лучше о твоем пудинге: будто это рвота, высушенная на солнце. А тефтели, что о них сказать, если сам король сравнил их с жабьей икрой, вымоченной в слизи!