Смерть во сне — легкий конец.
Когда умирает мама, это как пожар в библиотеке.
Смерть во сне — легкий конец.
Я не могу себе позволить потерять работу, никто не ляжет со мной в постель сегодня вечером, работа — единственная страсть всей моей жизни.
Кто подошла ко мне так резко
И так незаметно?
Это моя смерть!
Кто ложится на меня
И давит мне на грудь?
Это моя смерть!
Кто носит черный галстук
И черные перчатки?
Это моя смерть!
Кто подверг меня беспамятству
И ничегоневиденью?
Это моя смерть!
Прожить так много, но помнить так мало… Может, я должен быть благодарен?
После этого всё трагически улетучится и появится возможность видеть лишь чудесное…
Горько сожалею о том, что никогда не увижу её с этим лицом, с которым она будет продолжать жить без меня, которое я никогда больше не поцелую, которое будет принадлежать миру, и я не узнаю его и в нём я буду только воспоминанием.
Агонию этой эпохи увидим в финале,
Как стали золою те вещи,
В которые мы так серьезно играли.
— Теперь отдохни.
— Не до отдыха, нельзя останавливаться!
— Милый. Мой милый… Ты остановился уже очень давно…
Моя грудь поднималась и опускалась, а всё тело было покрыто мелкими капельками пота, но не исключено, что лорд Алестер и Дарт Вейдер были недалеки от правды. Я-то ведь тем временем уже парила в воздухе крошечной блестящей пылинкой, а моё лицо там внизу невероятно побледнело. Даже губы теперь были серого цвета.
По щекам Гидеона покатились слёзы. От всё ещё изо всех сил прижимал руки к моей ране.
— Останься со мной, Гвенни, останься со мной, — шептал он, и вдруг я перестала всё это видеть и снова почувствовала под собой жёсткий пол, глухую боль в животе и всю тяжесть своего тела. Я хрипло вздохнула, зная, что на следующий вздох сил моих уже не хватит.
Мне хотелось открыть глаза, чтобы последний раз взглянуть на Гидеона, но я не смогла этого сделать.
— Я люблю тебя, Гвенни, пожалуйста, не покидай меня, — сказал Гидеон. Эти слова были последним, что я услышала, прежде чем бездна поглотила меня.