— Записка с разрешением. [протягивает]
— О, наконец я вижу, как выглядит мамина подпись.
— Записка с разрешением. [протягивает]
— О, наконец я вижу, как выглядит мамина подпись.
— Что он сказал?
— Все плохо, ужасно...
— Он вызвал твоих родителей?
— Хуже.
— Исключил?
— Хуже. Назначил своим помощником на целую неделю.
— Оууу, лучше бы он убил тебя.
— Скажи, может, это был ты? Ты, который пожирал чужой картофель!
— А она пусть спасибо скажет, она полная!
— Точно...
— Если так пойдёт и дальше, то тебя переведут в класс для отстающих.
— Не меня, а мою маму. Это она делала мою домашнюю работу.
Он утверждал, что стоит за всем, что идет не так в этом мире. А пока он был в психушке... это я была сумасшедшей.
— Тебя с твоим плохим вкусом вообще никто не спрашивает. Иди и пиши свои бульварные романчики.
— А у вас, значит, хороший вкус, но плохие манеры? Ну так идите и обмазывайтесь своим вкусом, а других не поучайте.
Пусть нету ни кола и ни двора,
Зато не платят королю налоги,
Работники ножа и топора,
Романтики с большой дороги.
Не желаем жить, эх, по-другому,
Не желаем жить, ух, по-другому.
Ходим мы по краю, ходим мы по краю,
Ходим мы по краю родному.
— Ты думаешь, я забыл? Небось всё ещё рыдаешь, когда видишь по телевизору Рональда Макдональда!
— Зато я не боюсь летать!
— Самолеты падают!
— А клоуны убивают!