Общество мёртвых поэтов (Dead Poets Society)

— Что случилось?

— Ничего. Сегодня мой день рождения.

— Твой день рождения? Поздравляю!

— Спасибо.

— Что это?

— Подарок родителей.

— Набор для письма?

— Да. В прошлом году мне подарил точно такой же.

— Может, они подумали, что тебе нужен еще один?

— Скорее всего они ни о чем не подумали. Самое смешное, что этот набор не понравился мне и в прошлый раз.

— Тод, я думаю, ты не понимаешь, какая ценная вещь этот набор для письма.

— Что?

— Кому нужен футбольный или бейсбольный мяч?

— Или машина.

— Да. Или машина. Если есть такой набор, ничего не нужно. Серьезно, если бы мне пришлось покупать дважды набор для письма, я бы купил именно такой, оба раза. Какая аэродинамическая форма! Даже на ощупь... Этот набор хочет летать! Тод, это первый в мире непилотируемый набор для письма. [Бросает набор с моста] О Боже! Я бы на твоем месте не жалел. В следующем году подарят еще один.

8.00

Другие цитаты по теме

Правда – это короткое одеяло, одеяло, под которым всегда мерзнут ноги. Его можно натянуть, завернуть, но его всегда не хватает. Можно ворочаться, брыкаться, но укрыться им нельзя. И с рождения до самой смерти оно закрывает только наше лицо, искаженное плачем, воплем и визгом.

Для того чтобы прожить, нет никакой необходимости в прекрасном. Если отменить цветы, материально от этого никто не пострадает; и всё-таки кто захочет, чтобы цветов не стало? Я лучше откажусь от картофеля, чем от роз, и полагаю, что никто на свете, кроме утилитариста, не способен выполоть на грядке тюльпаны, чтобы посадить капусту. На что годится женская красота? Коль скоро женщина крепко сложена с медицинской точки зрения и в состоянии рожать детей, любой экономист признает её прекрасной.

И оказалось, что она беременна с месяц,

А рок-н-ролльная жизнь исключает оседлость,

К тому же пригласили в Копенгаген на гастроли его.

И все кругом говорили: «Добился-таки своего!»

Естественно, он не вернулся назад:

Ну, конечно, там — рай, ну, конечно, здесь — ад.

А она? Что она — родила и с ребёнком живёт.

Говорят, музыканты – самый циничный народ.

Вы спросите: что дальше? Ну откуда мне знать...

Я всё это придумал сам, когда мне не хотелось спать.

Грустное буги, извечный ля-минор.

Ну, конечно, там — рай, а здесь — ад. Вот и весь разговор.

Мы не комментируем заявления людей, сидящих на крыше.

— Вино теплое!

— Ну так суньте в него свои счета.

— Мои счета?

— Они ведь заморожены.

У каждого народа есть свой мозг, своя душа, своё сердце, свои глаза, есть свои фекалии. Есть свои отбросы.

Мне сейчас сорок пять. Либо середина здоровой жизни, либо конец не очень здоровой жизни.

А теперь пойди к черту! Хотя и жалко обрекать черта на общение с тобой.

Вы не понимаете, я приехал не спасать Рэмбо от вас, я приехал спасти вас от Рэмбо.

Да-а-а! Хорошая конура, большая… Не то, что у меня.