Али-Баба и 40 разбойников

Другие цитаты по теме

— Десять мулов, по два сундука. Не мало будет?

Напомни брату, дома пусть сидит, за мной пусть не следит,

Не то как звать себя забудет...

— Ты сам-то не забудь сказать слова, ведь дверь иначе может не открыться.

— Ой, как кружится голова, ой, как голова кружится...

Тяжелым будет путь, до погребов, когда на город мой, наляжет тьма,

Жди золотого мужа, Фатима! Всё мне и никаких Алибабов...

По два мула, по десять сундуков. Не мало ли будет?

— Сим-сим, откройся.

— Ой, спасибо. Немножко забыл, немножко память как у верблюда. Сим-сим открылся. Вы все сюда? А я отсюда.

— Как тебя зовут? Разбойник!

— Я разбойник? Я Сим-сим.

— Ты, по-моему, покойник! Эй, Ахмет, займись-ка им. Ты кто такой, пустой тюрбан?

— Я этот... Добрый вечер атаман. Я Фатима... эм, нет, я муж конопли... Голова, конопля, пещерка, дверь... Я всё забыл!

— Смотрите Хасан, от страха разбойника перекосило. Он стал от жадности совсем косым.

— О. вспомнил, меня косут Зовым, ой, зовут Косум... зовет Касем, а вас зовут Сем — сем? Сезамчик, откройчик дверьчик, я больше не буду ворова-а-ать...

— Ахмет, Сорви голо-ва! Косым, закройся. Сезам слезам не верит.

Расшитый золотом костюм, умней Касыма есть ли ум?!

На кой мне чёрт и брат и друг, гранат мне слаще и урюк,

Тащи жена ещё изюм, умней Касыма есть ли ум?

Богатство мужа береги... Пусть сдохнут все мои враги...

Зачем эти слёзки испортили глазки, Фатима?

Ушёл вечер плова, настал вечер ласки, Фатима.

— Что за чёртова заноза, почему ты стал богач?

Моя жизнь была как роза, вся из лепестков удач!

На базаре всем известно, я богатый, а ты — бедняк,

Это мудро, это честно! Это правда, это факт!

Признавайся ворон старый, где украл свои динары?!

Если не скажешь, я тебя зарежу!

— Слушай, ворон новый, слушай, брат-невежа!

Мне нечего скрывать, я не умею воровать,

Честно, честно!

Не надо топать и кричать, не надо брату угрожать,

Всё что смог я закопать, можешь честно отобрать,

Вот под этою чинарой, я зарыл свои динары,

Успокойся, всё пустяк, ты богач, а я бедняк...

Это мудро, это честно! Это правда, это факт!

Эй, дверь открывайся! Эх, Фатима, ты будешь рада, не будь я Касым. Жарко без ночной прохлады, прохладной росы. Всё заберу, мне всё здесь надо!

Аж вспотели усы, заезжу мулов до упаду, не будь я Касым. Учёная дверь?! Ждёшь словечка? Ага, из чего масло выжимают. Конопля, откройся! Ну как тебя зовут, чёрт, забыл... Ага, горох откройся. Вот упрямый зверь. Открывайся, у меня мулы простудятся, слышишь мычат? Фасоль откройся. Ветер, уже ночь, как там Алибаб говорил. Овёс, конопля уже было, ячмень, дорогой, откройся. Синай, Арарат, Магомед спасите, Ахмет. Ты что обиделся, сердишься, что я так много взял? Пожалуйста, я не жадный, хочешь этих шаровар пять пар. Нет, две пары, ладно? Вот кладу обратно. Теперь тебе приятно? Открывайся, дверь! Капуста откройся. Свёкла, репка, чесночёк... Так нечестно, старичок! Ты что, совсем без сердца? Я чихаю, как от перца, Алибаба, чтоб ты сдох, проклятый врушка! Эй, укроп, морковь, петрушка... Вот это беда, забыл слова навсегда! Алибаба, спасай, братушка... Алибабашенька, алибабушка.

— Стой, Фатима! Куда ты? Ну помедленней, Фатима, ну что ты?

Что ты, останься. Мама, бабушка, прабабушка....

— Я стану циновки сушить. Я стану, Алибаба, богатству служить,

Я стану двоюродной женой или рабыней, великого Алибаба-бабыни.

А ты будешь вечно смешон и ласки этого дома лишен,

О, я несчастнейшая из персидских жён... Прочь, Касым, прочь!

Я даю тебе ночь. Думай, как себе помочь,

А не придумаешь, как себе помочь, ухожу навеки прочь.

Но никто не дал решить, не видать таких ночей, не было короче у Касыма ночи...

— Салам алейкум, Касым! Здравству, старший брат. Как сей восход прекрасен, так тебе я рад.

Как говорила наша бабушка: «Кто обидел эти маленькие глазки».

— В моём доме, нету жизни, тишина! От меня ушла моя Фати-жена...

Лишь тобой моя душа обижена! В моём доме, нету жизни, тишина!

Пусть сдохнут все мои враги, вкусней не ел я кураги!

— Ты самый умный, Касым! Ты как золото считаешь, Касым?

— Пальцами, перстами.

— А если много золота, ты как считаешь?

— Вах! Вах, Ладонями, горстями.

— А брат твой бедный, как ты считаешь?

— Ха. Ха-ха. Дурацкими мечтами!

— Нет, нет, нет. Ошибаешься! Вот, вот, вот. Убеждаешься! Мерками, ведрами, горшками!

Скряги мучаются не только страстью наживы, но и страхом утраты.