Раз ты лорд, научись говорить вежливо, как подобает владыке. Похоже, все манеры твоего отца достались твоему незаконнорожденному брату.
Человек не становится достойнее, когда к его имени приставляют словечко «сир».
Раз ты лорд, научись говорить вежливо, как подобает владыке. Похоже, все манеры твоего отца достались твоему незаконнорожденному брату.
— Но мы вышли из замка, — сказал Нед.
— Вас не одурачить, Старк, — блаженствовал Мизинец. — Солнце выдало меня или небо?
— Заседая в совете, вы говорили об уродливых девушках и стальных поцелуях, а теперь пытаетесь убедить меня в том, что попытались защитить девушку? За какого же дурака вы меня принимаете?
— Просто за колоссального!
— Вас всегда настолько развлекает мысль об убийстве, лорд Бейлиш?
— Лорд Старк, меня развлекает не убийство, а вы. Вы правите как человек, танцующий на подтаявшем льду. Смею сказать, всплеск будет весьма впечатляющим. И первые трещины побежали сегодня утром.
— Когда судьба приводит тебя в постель к уродливой женщине, лучше всего закрыть глаза и приступить к делу. От ожидания она не станет красавицей. Делай её, и всё тут.
— Как это — делай?
— Сталью.
Прости, карликам не обязательно соблюдать такт. Поколения дураков и шутов дают мне право скверно одеваться и высказывать всё, что приходит в голову.
Если переправляться в панцире через быструю реку на грубом плоту, когда враг ждёт тебя на другом берегу, — это отвага, то он готов считать себя трусом. Интересно, а ощущал ли лорд Бракс свою доблесть, когда тяжесть стали увлекала его в чёрные воды?
— Это какая-то ловушка, Ланнистер? Зачем тебе Бран? С чего ты вдруг решил помочь ему?
— Об этом просил твой брат, а сердце моё полно нежности к калекам, бастардам и сломанным вещам.
Красивая баба. Такое достоинство и грацию у шлюхи редко встретишь. Хотя она себя, конечно, считает скорее жрицей. В этом‑то, пожалуй, и весь секрет. Не столь уж важно, что мы делаем, – важно как.