Я страшно рада, что ты меня любишь, потому что хочу причинить тебе столько боли, сколько выдержит твое сердце.
Из множества геев нам досталась парочка, лишённая вкуса!
Я страшно рада, что ты меня любишь, потому что хочу причинить тебе столько боли, сколько выдержит твое сердце.
— Как ты узнаешь, что я изменился, если не дашь малейшего шанса? Пожалуйста, ты ведь знаешь, я не плохой.
— Допускаю, но хороший ли? Вот в чём вопрос.
— Пусть знает, что между нами были настоящие чувства!
— У нас ничего не было.
— Как ты мог так сказать?
— Это правда. Всё время, когда я был с тобой, я думал лишь о Сьюзан. Каждый раз обнимая тебя, каждый раз целуя тебя, я думал: «О Боже, если бы это была Сьюзан...»
— Если так, лучше убей меня. Это будет не так больно.
— Для этого я к тебе слишком безразличен.
— Габби, где Хуанита и Селия могли так испачкать ноги, ведь на улице нет грязи уже несколько месяцев.
— Послушай, милочка, им уже не нужно находить грязь. Грязь сама их уже находит.
Позволь напомнить тебе цифры: мой брак закончился шесть дней назад, а он на пятнадцать лет младше меня; и мои достижения с любовниками: двое мертвы, один инвалид...
— Секс был потрясающий, это был как... как это описать... как опера!
— Ты в смысле уснула в середине?
Есть такая боль, которую нельзя вылечить в больнице. Поэтому, кто ее испытывает, делает все, чтобы излечить себя. Некоторые лечат боль одиночества, заводя новых друзей; некоторые избавляются от мук совести тратой денег; некоторые исполняют свое испепеляющее желание маленькими поступками. Но, к сожалению, всегда найдутся те, кто не сможет начать лечиться. Потому что понимают, что это спровоцирует еще большую боль.