Я ношу твоего ребенка. Разве провидец не обещал тебе ещё сыновей?
— Почему Флоки должен быть наказан? Он всего лишь убил христианина.
— Дело не в христианах или вере, а в преданности и доверии. Тебе не понять.
Я ношу твоего ребенка. Разве провидец не обещал тебе ещё сыновей?
— Почему Флоки должен быть наказан? Он всего лишь убил христианина.
— Дело не в христианах или вере, а в преданности и доверии. Тебе не понять.
— Наши дети прекрасно ладят.
— Мне кажется, дети вообще мудрее нас, и лишь взрослея, теряют свою мудрость.
— Я хочу, чтобы она была как твои сыновья, я хочу, чтобы она была викингом!
— Какая разница, как кого называть? Главное, чтобы ты ее любила и заботилась о ней, и тогда она вырастет здоровой и счастливой, и подарит тебе внуков, которыми ты будешь гордиться.
— Никогда не думала, что ты будешь выступать в роли узурпатора. Ты же женщина.
— Я не узурпатор, скорее наоборот. Ты отняла моего мужа, мой дом, мое счастье и то, что ты женщина было неважно.
Я всегда была не уверена в своих чувствах к Рагнару, в том, что стоило делать, а чего не стоило. Думаю, многие женщины чувствуют тоже самое — не желая и желая...
— Кто ты, священник?
— Я сын Христа и брат язычника.
— Ты раздвоен, как змеиный язык.
— Я знаю его сильные стороны и слабости.
— Зачем мне знать об его слабостях?
— Потому что он ваш союзник. Всегда полезно знать слабости своих друзей, не так ли?
— Большая честь видеть тебя вновь, Рагнар Лодброк.
— Не каждый саксонец с тобой согласится.
— Я не каждый саксонец.