Помоги слабому, возможно, однажды он станет сильнее тебя, и тогда тебе потребуется его помощь.
Никто никому не верил, и даже тем, кого знал, нужно было время от времени устраивать проверку. В том числе лучшим друзьям.
Помоги слабому, возможно, однажды он станет сильнее тебя, и тогда тебе потребуется его помощь.
Никто никому не верил, и даже тем, кого знал, нужно было время от времени устраивать проверку. В том числе лучшим друзьям.
Он никак не решался сказать о своих чувствах, а она держала его на расстоянии, всем своим видом показывая, что они не созданы друг для друга.
С того самого дня, когда человек впервые произносит «я», он везде, где нужно, выдвигает возлюбленного себя и эгоизм его неудержимо стремится вперёд.
А вообще-то, что значит моя отдельно взятая личная драма на фоне всеобщего национального позора и всеобщей национальной катастрофы? Да ровным счетом ничего не значит. Но вот такая я эгоистка, что мне моя личная драма не менее дорога, чем всеобщий национальный позор, и никому я ее не отдам и ни на что не променяю, а буду ее лелеять и беречь. Вот такой я человек — холодный и жестокий и никого не жалеющий, кроме себя, и нет у меня теплого чувства к окружающим меня людям.
В либерализме, таким образом, сказывается преемственность старого христианского пренебрежения к «я», к живому Ивану. Вместо того, чтобы признать меня таким, каков я в действительности, обращают исключительное внимание на мою собственность, на мои свойства и вступают со мной в честный союз только во имя того, чем я владею, как бы заключают брачный союз не с тем, что я представляю собой, а с тем, что у меня есть. Христианину нужен мой дух, либералу моя человечность.
Но если дух, который рассматривают не как собственность моего телесного «я», а как само «я» – призрак, то и «человек», который признается не как мое свойство, а как мое подлинное «я», – не что иное, как привидение, идея, понятие.
Эгоизм семейный жесточе эгоизма личного. Человек, который устыдится пожертвовать благами другого для себя одного, считает своей обязанностью пользоваться несчастьем, нуждою людей для блага семьи.
Любое взросление начинается только после того, как мы перестаем себе врать, что о нас кто-то заботится и что мы заботимся о ком-то. Все что человек делает, он делает только для себя. А альтруизмом называется разумный эгоизм. Альтруизма как такового не существует.
Они знают, понимают и любят лишь то, что придает им цену, например, наряды и драгоценности, которые выходят из моды каждые десять лет; но они не понимают того, что является плодом постоянного, строгого отбора, что требует глубокого и тонкого артистического проникновения и бескорыстной, чисто эстетической изощренности чувств. Да и чувства-то у них страшно примитивны; это чувства самок, мало поддающихся совершенствованию, недоступных ничему, что не задевает непосредственно их женского эгоизма, который поглощает в них решительно все.