— Ты уходишь? Вот так бросишь всех своих друзей?
— У них хорошее шоу и без меня.
— Слушай, а у меня левая лапа хорошая, но без правой я ходить не смогу.
— Ты уходишь? Вот так бросишь всех своих друзей?
— У них хорошее шоу и без меня.
— Слушай, а у меня левая лапа хорошая, но без правой я ходить не смогу.
— Наш хозяин запрещает брать «зайцев».
— Я услышал твои слова. Но хозяин обязательно пустит в поезд «зайцев», если «зайцы» сами станут хозяевами. Как тебе такой ребус?
— Может, ты поговоришь с ним, Алекс? Попробуй его взбодрить немного!
— Как? Я подарил ему шар со снегом! Что может быть лучше?
Вот пережив всю боль разлуки,
Я повторяю тебе вновь,
Что нежность та была не дружба,
А настоящая любовь.
Подобно странствующим рыцарям, которые придумывали себе столь совершенную возлюбленную, что искали её повсюду и нигде не могли найти, великие мира сего знакомы с дружбой только в теории.
Господа присяжные заседатели. Перед вами на скамье подсудимых человек, который никого не убил, не ограбил, не изнасиловал, ни одного из писаных законов не нарушил, как не нарушили великие его предшественники Герцен и Огарев, тоже покинувшие свою родину, человек, который, напротив, талант свой, талант своего народа подарил всему миру. И все же он сейчас на скамье подсудимых. Что же привело его на нее? Что он совершил? Что нарушил? Что преступил? За что ждет его кара, которую вы, господа присяжные заседатели, определите ему? И в чем я его обвиняю? Я обвиняю его в одном из тягчайших преступлений перед человечеством. Он выключил свою память. Он забыл и попрал самое святое и возвышенное, что есть в жизни, — дружбу.