Мадагаскар 3 (Madagascar 3: Europe's Most Wanted)

— Шкипер, самолёт не выдержит столько драгоценных камней и золота.

— Мы богаты, законы физики нам ни к чему.

— Наш хозяин запрещает брать «зайцев».

— Я услышал твои слова. Но хозяин обязательно пустит в поезд «зайцев», если «зайцы» сами станут хозяевами. Как тебе такой ребус?

— Пингвины, вы его почините? Ведь так? Ведь так?!

— Да, да! Вы у нас такие мастера! Суперкоманда!

— Тебе всю правду сразу сказать?

— Да! Да… Нет… Понемножку.

— Самолёт — на списание. Капут! На свалку! В утиль! Он больше не полетит!

— Значит, всё? Мы больше никогда не вернёмся домой?

— Что ты! Мы вернёмся домой! Мы всё починим! Мы починим! Да? Ребята, давайте за работу! Мы начнём с обшивки и внутри всё исправим. Ну вот! Уже классно! Давайте, чего стоите, ребята? Марти! Тащи сюда вон ту штуку! Приделаем к этой маленькой, не знаю, как она называется … и тогда… [Самолёт рушится окончательно] Мы не вернёмся домой… Мы больше не вернёмся домой…

Я знаю, вы считаете, что у нас не цирк, а вонючий балаган. Но тебе стоило бы кое о чём знать. Было время, когда цирк «Сарагоса» был совсем другим! Нумеро уно во всей Европе! А Виталий был нашей величайшей звездой. Он ничего не боялся. Страшно рисковал. Пробовал новое, а через обруч прыгал будто умел летать! Такого никто никогда не делал, потому что это было физически невозможно. За это публика его обожала… А обруч становился всё меньше, пока не стал похож на колечко самой крошечной дамы с самыми тоненькими пальчиками. Он шёл всё дальше и дальше. И вот настал день, когда он зашёл слишком далеко. Виталий требует, чтобы колечко было в огне. Он слишком близко поднялся к солнцу, и солнце его опалило. В прямом смысле. Оливковое масло холодного отжима крайне огнеопасно. Виталий лишился всего. А его жена, она сбежала с музыкантом. Он лишился самоуважения, своей славы, своей страсти и своей шерсти. Она отросла вновь, но перестала быть шелковистой и стала похожей на щетину. И его единственной страстью стал борщ… Он ведь нас всегда вдохновлял. Но вот он потерял свою страсть, и вслед за Виталием стал хиреть и наш цирк.

Мы, цирковые, цирковых не бросаем!

Ты куда? Зебры водить не умеют, только люди и пингвины.

— Ты вылетишь из пушки в одиночку.

— Но я хочу вылетать из пушки в одиночку с Марти!