Все мы в одном положении. Рождаемся, едим, срем, умираем. Вот так!
Я думаю, твой папа ждет, что ты попросишь пони, а не парня.
Все мы в одном положении. Рождаемся, едим, срем, умираем. Вот так!
— Может, тебе стоит поверить в Бога.
— С чего это?
— Как и всем нам. Всему человечеству.
— Едва ли. Похоже, Бог умер.
Я снимаю с вешалки пальто и слоняюсь по кухне, слушая листья, тени, еле слышное кружение пыли.
Тесс, у меня такое ощущение, словно самое главное в твоей жизни происходит без меня. И это очень больно.
Если я не буду слушать, то не узнаю, что скажет врач, и тогда, может, это не сбудется.
Пятнадцать, подняться с постели, спуститься в гостиную и чтобы все оказалось шуткой.
Двести девять, выйти замуж за Адама.
Тридцать, пойти на родительское собрание и услышать от учителя, что наш ребенок — гений. Вернее, все трое — Честер, Мерлин и Дейзи.
Пятьдесят один, два, три. Открыть глаза. Открыть глаза, черт побери.
Не могу. Слабею.
Сорок четыре, не падать в пустоту.