Кто здесь настолько низок, чтобы желать стать рабом?
Кто столько твёрд, что выше обольщений?
Кто здесь настолько низок, чтобы желать стать рабом?
Не слишком ли кровав наш путь, Кай Кассий, -
Снять голову, потом рубить все члены?
В смертоубийстве гнев, а после злоба.
Антоний — лишь часть Цезарева тела.
Мы против духа Цезаря восстали,
А в духе человеческом нет крови.
О, если б без убийства мы могли
Дух Цезаря сломить! Но нет, увы,
Пасть должен Цезарь. Милые друзья,
Убьем его бесстрашно, но не злобно.
Как жертву для богов его заколем,
Но не изрубим в пищу для собак;
Пусть наши души, как хозяин хитрый,
К убийству подстрекают слуг, а после
Бранят для вида. Идя на это дело.
Должна вести не месть, а справедливость.
Когда так выступим, то все нас примут
За искупителей, не за убийц.
Когда любовь пресыщена и тает,
То внешний церемониал ей нужен.
Уверток нет в прямой и честной вере;
А человек пустой, как конь строптивый,
Выказывает стать свою и прыть.
Подчас наш рок от нас самих зависит;
Не жребий наш — мы сами виноваты
В своем порабощенье.
В делах людей бывает миг прилива,
Он мчит их к счастью, если не упущен,
А иначе всё плаванье их жизни
Проходит среди мелей и невзгод.
Но — жалкий век! В нас дух отцов угас,
И нами правит материнский дух,
Ярму мы подчиняемся по-женски.
За его любовь — слезы; за его удачи — радость; за его доблести — почет; за его властолюбие — смерть.
Все жители вокруг, вплоть до Филипп,
Нам подчиняются по принужденью,
Раздражены поборами и данью,
И неприятель, проходя средь них,
Свои ряды пополнить ими может.