– Если есть вокзал... тогда, вероятно, есть и поезд.
– И если есть поезд... он идёт к Дикой Охоте.
– Если есть вокзал... тогда, вероятно, есть и поезд.
– И если есть поезд... он идёт к Дикой Охоте.
– Ты видела карусель?
– И большую вывеску «Кеннон» и людей, исчезающих в облаках дыма.
– Тебе хорошие сны вообще снятся?
– Ты видела карусель?
– И большую вывеску «Кеннон» и людей, исчезающих в облаках дыма.
– Тебе хорошие сны вообще снятся?
– Кажется, я видел его. Словно... в середине комнаты... что-то открылось. Всего на мгновение. А потом исчезло.
– Разлом.
– Мне казалось, что разлом лишь один. Мы видели, как он исчез.
– Вы вспомнили Стайлза, и появился новый разлом.
– Если шериф смог сделать это...
– Может, мы сможем.
– Но этот разлом закрылся.
– Тогда мы откроем его снова.
– Как?
– Вспомнив Стайлза. Мы должны вспомнить всё.
– Выглядят свежими [следы шин].
– Это от джипа Стайлза. Должно быть, только что уехал.
– Без ключей?
– Ну, в половине случаев он заводил его отвёрткой.
– Тогда он здесь.
– Должен быть другой способ вспомнить, разве нет?
– Не знаю. Это моя первая попытка открыть разлом измерений в пространстве-времени. Так что я, типа, шарю в темноте, ясно?
— Ненавижу математику. Это бессмысленно.
— Это школа. И она важна. А математика тут обязательна.
— Зачем?
— Чтобы знать, сколько чаевых оставить в ресторане.
— И других менее важных наук. Таких, как медицина, экономика, инженерия...
— И для чаевых.
– Кажется, я видел его. Словно... в середине комнаты... что-то открылось. Всего на мгновение. А потом исчезло.
– Разлом.
– Мне казалось, что разлом лишь один. Мы видели, как он исчез.
– Вы вспомнили Стайлза, и появился новый разлом.
– Если шериф смог сделать это...
– Может, мы сможем.
– Но этот разлом закрылся.
– Тогда мы откроем его снова.
– Как?
– Вспомнив Стайлза. Мы должны вспомнить всё.
– Как нам заставить их уйти, если они не слышат нас?
[Лидия видит Питера]
– Ох... Может, есть тот, кто сможет.
– Просто найдите зажигалку или свечку, пожалуйста.
[Малия находит и включает сварку]
– Слишком?