Антон Павлович Чехов. Иванов

Не велика штука пить — пить и лошадь умеет… Нет, ты с толком выпей!.. В наше время, бывало, день-деньской с лекциями бьешься, а как только настал вечер, идешь прямо куда-нибудь на огонь и до самой зари волчком вертишься… И пляшешь, и барышень забавляешь, и эта штука. Бывало, и брешешь, и философствуешь, пока язык не отнимется… А нынешние… Не понимаю… Ни богу свечка, ни черту кочерга.

0.00

Другие цитаты по теме

Мне жаль, что от вас водкой пахнет. Это, Миша, противно.

Какое мое мировоззрение? Сижу и каждую минуту околеванца жду. Вот мое мировоззрение. Нам, брат, не время с тобою о мировоззрениях думать.

С какой стати черт меня дернул, не вполне ясно, да только человек пьющий порою мыслит криво...

Не вовремя выпитая «вторая» — это насмерть загубленная «первая».

... на самом деле нет никакой разницы между благородным коньяком и смрадной копеечной сивухой, если главное — опьянеть.

Наивный мужчина — это дурак. Вы же, женщины, умудряетесь наивничать так, что это у вас выходит и мило, и здорово, и тепло, и не так глупо, как кажется. Только что у вас у всех за манера? Пока мужчина здоров, силен и весел, вы не обращаете на него никакого внимания, но как только он покатил вниз по наклонной плоскости и стал Лазаря петь, вы вешаетесь ему на шею. Разве быть женой сильного и храброго человека хуже, чем быть сиделкой у какого-нибудь слезоточивого неудачника?

— Что же страшного в крупной пьянке?

— Похмелье.

А по-моему, зачем драться? К чему все эти вооружения, конгрессы, расходы? Я что бы сделал? Собрал бы со всего государства собак, привил бы им пастёровский яд в хорошей дозе и пустил бы в неприятельскую страну. Все враги перебесились бы у меня через месяц.

Ну, вот! Вы не смотрите на меня так. Женщины пьют чаще, чем вы думаете. Меньшинство пьет открыто, как я, а большинство тайно. Да. И всё водку или коньяк.

И в общем, парочка часов безумного ликующего счастья стоила тяжкой похмельной расплаты. В нашем квартале для многих, бессемейных и о семье не помышлявших, еженедельная крепкая пьянка была единственным, что делало эту жизнь годной для проживания.