Пусть карою небес пугает богослов,
Но его Бог — воинственный и злобный, это Бог ослов.
Пусть карою небес пугает богослов,
Но его Бог — воинственный и злобный, это Бог ослов.
Это не Комптон, но та же шпана, что воспитана криком базарных хабалок.
Каждый подъезд в тех угрюмых дворах всегда искренне рад дарам винтоваров.
Дело ведь не в атрибутах мод — не в замесах с ОМОНом,
Не в замерах крутизны понтов подгнившего бомонда,
Не в количестве голов в ворота былых чемпионов,
А в тебе самом — как жить не погружаясь в эту кому.
Времени не так много, как кажется, но его хватит,
Чтобы обрести равновесие стоя на канате,
И тут нет страховки, есть лишь два варианта по сути:
Постараться до конца дойти или в пропасть шагнуть.
Роскошь спиться или снюхаться, увы, непозволительна.
Запои длительные только для амёб медлительных.
И, знаешь, проще не мечтать, оставаясь инертным.
Затеряйся в полчищах несметных простых смертных,
Тогда не занесет опричник в смету.
Инфаркт в районе сорока сочтем отличной смертью.