Из романтиков получаются отличные ломовые лошадки семейного быта.
Любая женщина делает лицо прекрасным такими средствами, что жуть берёт.
Из романтиков получаются отличные ломовые лошадки семейного быта.
... Все несчастные семьи несчастны по-своему, а каждая счастливая – не знает об этом.
Давно замечено: чем меньше ешь, тем больше думаешь. На сытый желудок мысли становятся досадной помехой пищеварению.
К сожалению, мы не всегда знаем, к каким именно аспектам семейной жизни мы будем относиться особенно неравнодушно, до тех пор, пока у нас не начнется эта самая семейная жизнь. Эшли, к примеру, понятия не имела, как сильно ее волнует колосящаяся трава на лужайке, – а потом у нее появились соседи с их идеально постриженным газоном, и она потеряла покой. А Сэм раньше даже не подозревал, как ему нравится домашняя еда, потому что до женитьбы ему никто ничего не готовил. Прожив вместе какое-то время, Сэм и Эшли начали понимать, что теперь для них важно, а что нет. А также пришли к заключению, что бытовые вопросы не решаются сами собой и что разобраться с ними «по ходу» вряд ли получится.
— Не дай Бог жить в таком месте!
— Почему?
— Вылизанные лужайки! «Как дела, дорогая?». Я б рехнулся...
— Я не верю в то, что семью можно построить на любви. Мне кажется, главное – помогать друг другу и знать, что на партнера можно положиться. Если я выйду замуж, то выйду не потому, что полюблю какого-то человека, а потому, что буду уверена: он станет для меня надежной опорой. За это я буду ему не только верной женой, возможно, матерью его детей, но самое главное – помощником и советчиком. Я неплохо разбираюсь в людях, многое могу и на многое способна. Если это потребуется для моего мужа и семьи. Я буду сильной женой.
Чердынцев выслушал внимательно.
– Такое направление мыслей мне близко, – сказал он. – Любовь возникает и исчезает. А вот иметь рядом человека, на которого можно положиться, это дорогого стоит.
Присядет есть, кусочек половиня,
Прикрикнет: «Ешь!»
Я сдался. Произвол!
Она гремит кастрюлями… Богиня!
Читает книжку, подметает пол.
Бредёт босая, в мой пиджак одета.
Она поет на кухне поутру.
Любовь?! Да нет! Откуда? Вряд ли это!
А просто так:
Уйдет — и я умру.