Харуки Мураками. История бедной тетушки

Никто ее никому не представляет, никто с ней не заговаривает. Никто не просит толкнуть речь. Она, как старая молочная бутылка, аккуратно садится за стол, беспомощно хлюпая, поглощает кукурузный суп, ест салат вилкой для рыбы, вылавливает фасоль — и в конце ей не хватает ложечки для мороженного.

0.00

Другие цитаты по теме

— Ты не спрашиваешь, что я вижу у тебя на спине?

— И что ты видишь у меня на спине?

— Ничего, — рассмеялась она. — Я вижу только тебя.

— Спасибо, — сказал я.

Хоть разок хотелось любви получить досыта. Чтобы аж хотелось сказать: «Хватит уже, сейчас лопну, спасибо». Хоть разок, хоть один разок.

— Но ведь это важно — пережить в молодости минуты грусти и боли? В смысле — как ступень взросления.

— Ты считаешь?

— Примерно так же деревьям для роста приходится переживать лютые зимы. Если все время тепло и климат ровный, годовые кольца почти не растут.

Бывают символические сновидения — и реальная жизнь, которую они символизируют. Или же наоборот: бывает символическая жизнь и сновидения, в которых она реализуется.

— В мире есть люди, которые изучают железнодорожные расписания и делают это дни напролет. Другие строят из спичек метровые корабли. И нет ничего удивительного, что в этом мире кому-то захотелось узнать тебя ближе.

— Из любопытства? — странно спросила Наоко.

— Может, и так. Нормальные люди называют это дружелюбием или чувством любви. Тебе нравится называть это чувство любопытством — я не против.

Если есть деньги, время можно купить. Равно как и свободу. Свобода и время — важнейшие для человека вещи, которые можно купить за деньги...

Брось ты, ей-Богу: не бывает ее, работы от чистого сердца. Нигде ты ее не найдешь. Это все равно, что пытаться дышать от чистого сердца или мочиться от чистого сердца в сортире!

Мир был бескрайним морем без ориентиров, а он — яликом, ни якоря, ни карт. Куда ему податься?

Мне еще только шестнадцать, и жизни я как следует не знаю. Но могу точно сказать одно: если у меня пессимистичные мысли, тогда непессимистичные взрослые – просто идиоты.

Жить, не признавая в себе глубокую душевную рану, в каком-то смысле может оказаться опасным.