Моя жизнь — это какая-то сплошная гребаная шутка.
Кто полюбит эту жизнь и ею очаруется, до и после смерти глубоко разочаруется.
Моя жизнь — это какая-то сплошная гребаная шутка.
Жизнь — штука жесткая... ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас... нет, но и любить нас она тоже не любит.
Так жизнь устроена, что не всё в ней ясно. Рубежи не стоят: молодость закончилась, и что-то началось, или наоборот. Это всё условные вещи. Важно помнить, что мы живем в очень сложном мире и этот мир — он и молодой, и средних лет, и пожилой. Белый свет таков. Поэтому я хотел бы, чтобы они разобрались — что за место, где они живут, где волей судьбы оказались. Оно по-своему некомфортное, по-своему комфортное. Оно — непростое. Чем дальше я живу, тем меньше мне что-нибудь понятно. Вернее, всё больше и больше остается непонятного. В этих непонятностях лично для меня самая большая загадка и прелесть мира.
Зачем, живой среди живых, бежит он от людских тревог?
От всех избавясь, от себя куда уйти? В какую тьму?
Только змеи сбрасывают кожи,
Чтоб душа старела и росла.
Мы, увы, со змеями не схожи,
Мы меняем души, не тела.
— Да здравствует жизнь!
И, словно в ответ на его слова, где-то в саду радостно и звонко запел соловей.