Вечер с Владимиром Соловьёвым

Другие цитаты по теме

Что с нами идет холодная война, мы говорили я уж не помню с каких пор. Если ты вышел на ринг, надо сражаться. А стоять просто закрывшись — бессмысленно. Потому что пропустишь удар, и тебя унесут. Либо не выходи на ринг. Есть вещи, в которых просто не надо участвовать. Должна быть стратегия того, а что мы можем предпринять в ответ. Если мы все время будем стоять в позе защищающегося, мы не устоим и пропустим удары. Моя мысль проста: если ты участвуешь в драке, ты должен понимать, куда ударить. И еще очень важный момент — мы очень сильно проигрываем во влиянии культурном.

Отчасти Сергей Борисович Станкевич прав, когда говорит, что есть определенные значимые красные линии, которые, если американцы их перейдут, будут прямой и явной угрозой. Проблема только в том, что американцы не знают про существование этих красных линий. Они действуют как будто вне их. Вот вы посмотрите трезвым взглядом на то, что они делают. Это попытка сыграть в Рейгана и в рейгановскую политику, доведение ситуации до какого-то уже преддверия взрыва, но без Рейгана, без рейгановской Америки, без рейгановских союзников, и без рейгановского Китая, который был одним из важнейших элементов сдерживания, а затем и развала Советского Союза на завершающем этапе. И в этом смысле эта политика, конечно, очень авантюристична.

Война — это главный экзамен для военно-политического руководства страны. После проигранной войны иногда исчезает и государство, исчезает и правитель, в лучшем случае он превращается в политический труп. А часто — и в физический.

Война отменяет договоры. Вы потерпели поражение, и давайте исходить из сложившейся обстановки.

Как ни ужасна война, все же она обнаруживает духовное величие человека, бросающего вызов своему сильнейшему наследственному врагу — смерти.

Слово «мир» обычно определяют как период затишья и перевооружения перед следующей войной.

Я бы обратил внимание не на то, как они подвигают ракеты средней дальности и меньше. Это опасная история. Демонизация России происходит в гораздо большей степени, чем в период холодной войны. Почему? Потому что в период холодной войны холодная война — это была война, в которой никто горячим образом воевать не собирался. А если вы начинаете демонизировать противника в той степени, как это демонизируют нас, то мысль в голове, что придется воевать и горячим способом, у них начинает появляться.

О сын мой, ведь ты уже навоевался,

Копье положи как память о прошлом,

Чтобы потомки твои могли смотреть на него.

К деду иди своему, к Ауруиа,

Пусть он древнее знанье тебе передаст,

Чтоб не было войн никогда, ибо воин не может

Остановиться.

Сын мой, стань мудрецом,

Хранителем древних традиций,

И пусть не будет войны.

Дух мира внедри глубоко, и пусть

Время правления твоего

Станет временем прочного мира.

Когда я иду по подиуму, я могу одним взглядом начать или остановить войну. Я заставляю людей хотеть того, что есть у меня. Потому что на подиуме я вынимаю свою душу и всем ее показываю.

Война не более чем игрушка в руках взрослых, алчных, закомплексованных детей. Война компенсирует этим выродкам на теле человечества жажду похоти и крови. Она насыщает их сгнившие артерии болью сотен тысяч людей.