Когда армия Корнуоллиса выходила из Йорктауна, оркестр барабанов и дудок играл «Мир перевернулся вверх тормашками». Что ж, сегодня эта песня стала реальностью: вчерашняя истина обернулась нынешней ложью. Все, что вчера считалось постыдным — прелюбодеяние, аборты, эвтаназия, самоубийство, — сегодня прославляется как достижения прогрессивного человечества. Ницше говорил о переоценке всех ценностей: Прежние добродетели становятся грехами, а прежние грехи превращаются в добродетели.
Неуправляемая иммиграция грозит уничтожить страну, в которой мы выросли, и превратить Америку в хаотическое скопление народов, не имеющих фактически ничего общего между собой — ни истории, ни фольклора, ни языка, ни культуры, ни веры, ни предков.
И эта цивилизация, основанная на семейных ценностях, умерла — не исчезла, а именно умерла, потому что была живым организмом. Ей на смену пришло нечто неживое — раздробленное на атомы общество, лишенное тепла и уюта, самый настоящий хаос механических связей. О, мы оба прекрасно знаем, что в прежнем мире отнюдь не все было замечательно, что там хватало невежества и нищеты. Но правильнее было бы не раздирать на клочки тот мир и не менять его на анархию. Семейные ценности такая штука, которую нужно растить, холить и лелеять.
Христиане оказались побеждены воинствующим меньшинством, верования которого чужды американской глубинке, но которое сумело пробраться в Верховный суд и провести через последний свои пожелания. Революцию можно обвинить в чем угодно, только не в недостатке терпения. Как говорил Сервантес, отдадим должное дьяволу. Христиане, полагающие, что суд всего лишь установил равные правила для всех религий, утратили чувство реальности. Суд отобрал у них все, что они имели, и передал их соперникам.
Включите телевизор — и вы увидите, что революционные ценности подмяли под себя все прочее, что в стране правит бал политкорректность, что выступления против культурной революции расцениваются как «речи ненависти», а неуважение к новым догмам есть признак душевной болезни.
Отсюда возникает противоречие: чем богаче становится страна, тем меньше в ней детей и тем скорее её народ начнет вымирать. Общества, создаваемые с целью обеспечить своим членам максимум удовольствия, свободы и счастья, в то же время готовят этим людям похороны.
Таково «терапевтическое государство» — общество, в котором грех называют болезнью, преступление становится антиобщественным поведением, а психоаналитик становится популярнее священника.
Первая поправка запрещает Конгрессу принимать законы «касательно установления религии» и требует уважать «свободу вероисповедания», однако Верховный суд использовал эти слова для упреждающего удара по христианству. По решению суда из публичных и школьных библиотек были изъяты все Библии, сочинения отцов церкви, кресты, другие христианские символы, отменены церемонии и церковные праздники. Вместо истории Адама и Евы появилась книжка «У Хизер две мамы». Ушли изображения Христа, поднимающегося на небеса; появились рисунки обезьян, превращающихся в Ноmo erectus. Ушла Пасха, которую сменил День Земли. Сгинули библейские наставления относительно безнравственности гомосексуализма — зато пришли гомосексуалисты, которые стали рассуждать о безнравственности гомофобии. Ушли Десять заповедей — зато появились презервативы.
Мы часто, в трудные для нас времена, можем разгневать Его. Мы говорим себе, что это ради чьего-то блага. Или попросту думаем: «Пускай. Разок можно согрешить»... Человеческое корыстолюбие должно сдерживаться Им свыше. Я нарушил священный обет идеала только хуже тем, что прячусь здесь. Для меня уже не осталось никакой надежды...
Гомосексуалиста не перевоспитать; скорее уж, он заразит своим пороком окружающих. Тем самым способом, каким они себя позиционируют, гомосексуалисты убивают себя — физически, морально и духовно. Так говорят Августин, Аквинат, Центр здравоохранения Атланты, Тора, Новый Завет и Коран. А кто опровергнет эти авторитеты? Даже беглый взгляд на страницу некрологов в любой газете покажет, что гомосексуализм и долгая жизнь несовместимы. Как и всякое иное общество, Америка выяснила, что Господь, прежде чем высечь Свои заповеди в камне, из предосторожности прописал их в человеческих сердцах. Попробуй воспротивиться Его установлениям, возмутиться против них — ты все равно не избежишь последствий противоестественной жизни.
Если бы все мы исповедались друг другу в своих грехах, то посмеялись бы над тем, сколь мало у нас выдумки. Если бы все мы раскрыли свои добродетели, то посмеялись бы над тем же.
Cлайд с цитатой