Всего лишь один Иуда на двенадцать апостолов? Трудно поверить!
— Но мы все еще друзья?..
— Нет, друзья так не гадят! Только любовники!
Всего лишь один Иуда на двенадцать апостолов? Трудно поверить!
— Но мы все еще друзья?..
— Нет, друзья так не гадят! Только любовники!
Кто жалуется на жизнь? Тот, кто жить не умеет. Господи, как хорошо вокруг. Уехал из города: лес, река, воздух. Сам себе всё добываешь, живёшь на всем собственном, своя вода, своя собака, своя еда. Как хорошо!
Конечно, если лезешь в город к людям, и морду набьют, и ограбят, и надуют, и убьют. Ну, что же ты хочешь? За компанию надо платить.
— Удивлен, что тебя волнует мнение посторонних людей.
— Ну, как я всегда говорю: «Посторонний — это друг, который еще просто не успел сказать про меня ничего приятного».
В том, что тебя никто не интересует, есть масса плюсов. И один из них – не растрачиваешь драгоценные нервные клетки на противоположенный пол.
Позвольте Вам объяснить то, что Вы не поняли за свою долгую-долгую жизнь. Дружеские отношения — опасны. Они приводят к двусмысленности, недопониманию и конфликтам. И всегда плохо заканчиваются. В то же время формальные отношения — чисты, как родниковая вода. Это правила, выбитые в камне. Нет риска недопонимания и они длятся вечно. Так вот, Вы должны знать — я не ценю дружеские отношения и я большой поклонник формальных. Там, где формальные отношения — там права. А там, где права — земной порядок торжествует.
Лучше, чтобы тебя продинамили, чем не иметь никого, кто мог бы тебя продинамить.
— Похоже, ты знаток бабочек.
— Мы их изучаем в медицинской школе. Насекомые, животные, люди. Ты даже не представляешь, сколько у нас общего.
— Да?
— Ты знала, что жуки целуются?
— Нет.
— Точно...
— Как?
— Жук трется усиками о жучиху.
— А что делает жучиха?
— Если он трется как надо, они начинают строить планы на будущее, например, на вечер. Да... медицина — удивительный предмет.
Я за то, чтобы любые душевные перипетии между людьми заканчивались если не постелью, то крепкой многолетней дружбой.
Друзья годами ищут тебе бойфренда, а когда ты его наконец находишь, они немедленно заставляют тебя его бросить.
Перед Штраусом-композитором я снимаю шляпу; перед Штраусом-человеком я надеваю ее опять.