Перед Штраусом-композитором я снимаю шляпу; перед Штраусом-человеком я надеваю ее опять.
Бог говорит мне, как надо играть эту музыку, а вы должны играть ее так, как велит Бог.
Перед Штраусом-композитором я снимаю шляпу; перед Штраусом-человеком я надеваю ее опять.
Бог говорит мне, как надо играть эту музыку, а вы должны играть ее так, как велит Бог.
— Похоже, ты знаток бабочек.
— Мы их изучаем в медицинской школе. Насекомые, животные, люди. Ты даже не представляешь, сколько у нас общего.
— Да?
— Ты знала, что жуки целуются?
— Нет.
— Точно...
— Как?
— Жук трется усиками о жучиху.
— А что делает жучиха?
— Если он трется как надо, они начинают строить планы на будущее, например, на вечер. Да... медицина — удивительный предмет.
Лучше уважать — чем ревновать!
Кто жалуется на жизнь? Тот, кто жить не умеет. Господи, как хорошо вокруг. Уехал из города: лес, река, воздух. Сам себе всё добываешь, живёшь на всем собственном, своя вода, своя собака, своя еда. Как хорошо!
Конечно, если лезешь в город к людям, и морду набьют, и ограбят, и надуют, и убьют. Ну, что же ты хочешь? За компанию надо платить.
А людям добропорядочным, то есть тем, у которых добра порядочно, надо оказывать почтение...
Уважай всякого человека по всей силе возможности, пока этот человек тебе не показал, что твоего уважения не достоин.
В том, что тебя никто не интересует, есть масса плюсов. И один из них – не растрачиваешь драгоценные нервные клетки на противоположенный пол.
Если в нотах написано «con amore», только итальянские оркестры действительно играют с любовью. Остальные играют так, словно все музыканты женаты.