Вы, стражи, как сумасшедшие собаки, носитесь где придется, и желательно, чтобы было как можно более уныло и опасно.
…Мы не увидим ни ада, ни рая. Мы живём только этой жизнью, а после нас ждёт лишь мрак и забвение.
Вы, стражи, как сумасшедшие собаки, носитесь где придется, и желательно, чтобы было как можно более уныло и опасно.
…Мы не увидим ни ада, ни рая. Мы живём только этой жизнью, а после нас ждёт лишь мрак и забвение.
— Младшие — значит, слабые?
— Нет. Это значит, что есть и более сильные.
На наше счастье, в мире не так много глупцов, как это порой кажется.
Если у нас тут локальное представительство ада, это не значит, что я должен быть голодным.
— Он был хорошим человеком и стражем.
— Ты его не знал, как же можешь это утверждать?
— Ну… о мертвых обычно так говорят.
— Я планирую оставаться в таком настроении до тех пор, пока ты не переберешься через этот чертов перевал и не окажешься в цивилизации.
— Ну если под цивилизацией ты понимаешь войну, которая с цепом носится по стране, шарахая по всем, кто не успел от него увернуться, то я тебя не разочарую. Скоро мы будем в этой цивилизации по самые уши.
Порой в молчании куда больше толка, чем в словах.
— И куда мы пойдем?
— Мальчишка сказал, что Ганс пришел с гор.
— А мой отец говорил, что ангелы создали пиво. Но это не значит, что ему стоило верить. Особенно когда он напивался.
Если у нас тут локальное представительство ада, это не значит, что я должен быть голодным.
Зло притягивает зло. И не исчезает без следа.