Эдит Ева Эгер. Выбор. О свободе и внутренней силе человека

Другие цитаты по теме

Многим из нас нужен диктатор — благосклонный, но диктатор, — чтобы было на кого свалить вину, чтобы можно было говорить: «Ты заставил меня это сделать. То не моя вина». Но мы не можем всю жизнь прятаться под чужим зонтом, а потом жаловаться, что промокли. Хорошее определение состояния жертвы — это когда ваше внимание сосредоточено вовне, когда вы ищите во внешнем мире кого-то ещё, чтобы кто-то был виноват в ваших нынешних обстоятельствах и этот кто-то определил вам и цель, и судьбу и ещё отвечал за ваше достоинство.

Когда мы загоняем свою правду и свои истории в подполье, секретность становится нашей травмой и нашей тюрьмой. Боль при этом не уменьшается, а то, что мы отказываемся принимать, становится чем-то вроде кирпичных стен, откуда не вырвешься. Когда мы не позволяем себе оплакивать свои потери, душевные раны и обманутые надежды, то обречены переживать их вновь и вновь. Свобода начинается, когда мы учимся принимать случившееся. Свобода означает, что мы набираемся смелости и разбираем свою тюрьму по кирпичику.

Мы можем изменить свое поведение, лишь изменив свои чувства, а чтобы изменить чувства, следует изменить мысли.

Память — территория священная. Равным образом память — место заколдованное, место, населенное призраками, неотступно меня преследующими. Там мой гнев, скорбь и чувство вины кружат, словно голодные стервятники, роются в одних и тех же старых костях.

И рай, и ад — не пространственные категории, это категории отношения. Цель христианина не в том, чтобы попасть на небеса, как бы добравшись в какую-то точку, А в том, чтобы возрастать в Боге, углублять общение с Ним, стяжать Святого Духа. Так что рай может начаться в этой жизни и продолжиться в вечности.

И Церковь видит свою миссию вовсе не в том, чтобы «отправлять» людей в рай или ад, Церковь — это своего рода приют, лазарет, помогающий грешникам излечиться и подготовиться к тому, что ждет каждого из нас, то есть к личной встрече с Богом. А дальнейшее решается уже в зависимости от того, как человек среагирует на Его присутствие.

Совесть сродни интуиции, она помогает поставить себя на место другого человека, поступить во благо ему.

Жизнь – точная наука сама по себе, со своими законами. Их только нужно найти и дать им определение.

Когда в минуту чужого страдания мы начинаем проповедь, нас ждёт стопроцентный провал. Страдающий человек не нуждается в проповеди, не нуждается во множестве советов и утешений — так можно только усугубить ситуацию. В минуту страдания хочется лишь одного: чтобы рядом кто-то сел и заплакал с тобой вместе.

Любая империя, где самый последний посудомойщик по сути своей рыцарь, — вот эта империя обречена на триумф. И наоборот: любое место, где каждый рыцарь — быдло, где каждый рыцарь — серв, раб, — вот такая страна обречена на семь кругов ада.