При виде бутонов,
что утром раскрыться должны
на сливе близ дома,
сегодня сосед мой весь вечер
счастливую прячет улыбку...
При виде бутонов,
что утром раскрыться должны
на сливе близ дома,
сегодня сосед мой весь вечер
счастливую прячет улыбку...
Музыка пробуждает мечту у людей всего мира, и прежде всего в те времена, когда для мечты в жизни места вообще не остаётся.
— Но какова причина всех этих грехов?
— Женщины, они мне очень нравятся! Но самое страшное знаешь что?
— Что?
— Им очень нравлюсь я!
Мне о многом стоит вам рассказать: о ней, о нем, о нем, о ней, о нем и... о нем тоже.
— Ты что?! Взламывать временные матрицы запрещено!
— Я... Я... Я всё делал в точности, как тут написано!
— А что тут написано об опасностях проведения подобных ритуалов?!
— Не знаю, ещё не успел прочесть.
Умеренность счастливых людей проистекает из спокойствия, даруемого неизменной удачей.
— Я не могу допустить, чтобы мои поступки имели вид, будто я продался вам.
— Ну и что, что продался? Вы затем и приехали в Париж, чтобы подороже продать свою шпагу, верную руку, изворотливый ум.
— Все так, но это было несколько раньше. А теперь у меня появились друзья.
— Уэллс в здании.
— Что? Откуда ты это узнал?
— Я прикрепил датчик к его креслу. Если мы ошиблись и он парализован, я попаду в ад за это.
Женщины! Мы сдуем с вас копоть, очистим ваши ноздри от дыма, уши – от галдежа, мы заставим картошку волшебно, в одно мгновенье, сбрасывать с себя шкуру; мы вернем вам часы, украденные у вас кухней, – половину жизни получите вы обратно. Ты, молодая жена, варишь для мужа суп. И лужице супа отдаешь ты половину своего дня! Мы превратим ваши лужицы в сверкающие моря, щи разольем океаном, кашу насыплем курганами, глетчером поползет кисель! Слушайте, хозяйки, ждите! Мы обещаем вам: кафельный пол будет залит солнцем, будут гореть медные чаны, лилейной чистоты будут тарелки, молоко будет тяжелое, как ртуть, и такое поплывет благоуханье от супа, что станет завидно цветам на столах.