Человек проживает три жизни. Первая заканчивается с потерей наивности. Вторая — с потерей невинности. А третья — с потерей самой жизни.
Жизнь — это лабиринт. Кто-то бродит по нему до самой смерти, в поисках выхода. Но есть лишь один путь, и ведет он дальше вглубь. Лишь достигнув центра, можно все понять. Смерть непостижима, но с ней можно смириться. Все, что мы делали забудется.
Моя жизнь — это война с непредсказуемым исходом, а раз так, то лучше вести её радостно, с улыбкой на лице, чтобы не потратить жизнь на мрачное ожидание никем не обещанной победы.
Это очень плохой мир на самом деле. Сломанный. Есть определённые стандарты, к которым стремятся все. Они учат тебя, что хорошо, что плохо. И ты постепенно забываешь, что было хорошо раньше. Начинаешь верить им. Веришь так старательно, что в итоге убеждаешь себя. И ты правильный. Но ты уже не ты.
Забавно, что самую сильную антипатию человек чувствует к тому, кто больше всего на него похож.
Жизнь — жестокая игра, не брезгующая фальшью и шулерством. Игра, выявляющая подлинную сущность наших натур.
Жизнь состоит из моментов столкновения, которые меняют ее навсегда, но что, если однажды вы никогда не сможете вспомнить их?
Жизнь моя имела тенденцию изгибаться, ветвиться и выпячиваться — так часто бывает, когда следуешь по пути наименьшего сопротивления.
— Кстати, я никогда не спрашивал у тебя, сколько тебе лет?
— Дай подумать. Около восьмиста лет.
— Восемьсот лет? Точно, ты ведь совсем не такая как люди. Я даже представить себе не могу, жизнь длиною в восемьсот лет.
— Это существование, а не жизнь.
Cлайд с цитатой