Позвоночник. У всех людей это общее. Я всегда могу начать разговор так...
— Привет, у нас у обоих есть позвоночник! Разве это не здорово?
Позвоночник. У всех людей это общее. Я всегда могу начать разговор так...
— Привет, у нас у обоих есть позвоночник! Разве это не здорово?
Уйти от себя можно только к другой.
Все кончилось, когда в первый раз прекратили игру, чтобы показать рекламу.
Я сейчас там наверху говорю и делаю очень умные вещи, и никто не стоит рядом с восхищенными лицами. Тогда какой смысл брать вас всех с собой?
Что-то я расхворался... Пойду прилягу... Прессу почитаю...
Профессионал ведет удар снизу вверх, так как путь к сердцу человека лежит через его желудок.
Мужчины за столом говорили о машинах и были поистине неиссякаемы. Хороший ход. Плохой ход. Машины у них упирались, артачились, фырчали, пыхтели, юзили на поворотах, заедали, дымили, чихали, кашляли, вставали на дыбы и брыкались.
Господи, за что мне такие муки от земных радостей?
Некоторые люди просто источают флюиды нервозности. Кое-кто называет это харизмой. У меня харизмы нет. Зато есть двойные суставы — я могу отгибать большие пальцы назад так, что они касаются запястья. Ничуть не хуже харизмы. По крайней мере, мне так кажется.
Когда человек не такой, как вообще, потому один такой, а другой такой, и ум у него не для танцевания, а для устройства себя, для развязки свого существования, для сведения обхождения, и когда такой человек, ежели он вчёный, поднимется умом своим за тучи и там умом своим становится ещё выше Лаврской колокольни, и когда он студова глянет вниз, на людей, так они ему покажутся такие махонькие-махонькие, всё равно как мыши... пардон, как крисы... Потому что это же Человек! А тот, который он, это он, он тоже человек, невчёный, но... зачем же?! Это ж ведь очень и очень! Да! Да! Но нет!
Что с вами, люди? Почему у вас такое извращенное воспитание? Почему нельзя просто сказать: это стоит сто золотых монет? Почему надо обязательно найти волшебное яйцо и постричь волосы на заду у великана?