Высохнут светлые слёзы разлуки
На изголовье твоём.
Знаю, остынут восторги и муки
В сердце, объятом огнём.
В сумерке тленного мира, я знаю,
Всё изменяют года.
Лишь в небесах, неизменно мерцая,
Не угасает звезда.
Не бросишь ты с презрением, о нет!
Ветвь сакуры с увядшими цветами.
Окрась же сердце в их печальный цвет.
В ночи с улыбкой к ним прильни устами!
Любить Елизавету Тюдор означает всегда хотеть большего, чем возможно получить. Вечно пребывать между раем и адом, тоскуя о недостижимом. И в этом смысле мне было жаль Роберта Дадли. Образ Елизаветы, запечатленный в его сердце, манил его в рай, но цепями плоти он был прикован к вратам ада.
У того, кто отовсюду гоним, есть лишь один дом, одно пристанище — взволнованное сердце другого человека.
Сердце человеческое нуждается в отдыхе, когда поднимается на вершины привязанности, но редко останавливается на крутом склоне враждебных чувств.
И облако ее волос текло
дождем в мой сон. И снилось мне жасмином
былое лето. И платком карминным,
трепещущим в ее руках, стекло
оконное с рассветом приближалось
ко мне ее губами. Жег огонь
горящих уст. Горячая ладонь
прощалась навсегда… Какая жалость!
Ее рука была моей рекой,
моей листвой, тоской моей — такой,
что надо мною коршуном снижалось
в разлуке с нею небо… Упокой
меня, покой разрыва… И тоской
сотри с доски стихи… Какая жалость!
В весеннее поле
Пришёл я — мне захотелось
Нарвать фиалок,
Но поле вошло в моё сердце,
Ночь целую там провёл я.
В третье своё посещение он твёрдо решил улыбнуться ей, однако так забилось сердце, что он не попал в такт, промахнулся.
По собственному опыту он знал, что её сердце — вроде миража: стоит приблизиться к этому оазису, и он исчезнет.
Cлайд с цитатой