— Я в шоке. Как ему это удаётся? Пап, ты же всю жизнь его знаешь? Как ты можешь ему проигрывать?
— Его эмоции противоречат его действиям. Я не знаю как он это делает, но у меня не получается разработать тактику игры против него.
— Я в шоке. Как ему это удаётся? Пап, ты же всю жизнь его знаешь? Как ты можешь ему проигрывать?
— Его эмоции противоречат его действиям. Я не знаю как он это делает, но у меня не получается разработать тактику игры против него.
— Ты больше не мой сын, потому что ты выбрал хлам!
— Я выбрал семью, в отличие от тебя.
— Обязательно было так далеко отходить от консерватории?
— Чувак, мы просто дорогу перешли.
— Для меня это приличное расстояние.
— Что?! Да такие клоны не могут играть такую...
— Культурный шок? Не бойся. Это пройдёт.
— Где этот зелёный петух?
— Зелёного петуха мы решили не покупать потому что... Ааа ты про Чеса. Он должен был придти в 4, сейчас уже 5:30, значит он придёт минут через 5, объяснив своё опоздание каким-нибудь враньем в стиле «бабушку через дорогу переводил».
Мы с тобой Хэви, играем на правах должника возмещающих свою задолженность путем каторжных работ.
Если проиграешь — неделю убираешься в доме.
Меня тянет к тебе по той же причине, по которой я не могу быть с тобой. Тебя не изменить и для меня это не проблема, но это означает, что у меня будут проблемы с собой. Я знаю, что нет идеальной версии меня. Я знаю, что буду объединять вид за видом, но никогда не стану полноценной. Но я знаю как бы сложилось у нас — я потеряю часть себя и сану частью тебя, потому что странным образом ты лучше справляешься с моей работой даже не стараясь. Твоя и больше ничья Юнити.
Я поэт, — говорил Винсент, — который никогда не писал стихов, живописец, не создавший ни единого полотна, любовник, никого беззаветно не любивший, короче, человек, проживающий век без цели и даже без головы.