— Боюсь, ваши подозрения подтвердились.
— Ты это о чём?
— Таурус планирует переворот в «Белом Клыке», а следом — терракт в Хэйвене. Ещё одна резня, как в Биконе.
— Этого не случится, если мы прикроем их лавочку раз и навсегда.
— Нет. Мы не будем уничтожать «Белый Клык». Мы отобьём его назад.
— Мы были в ужасе, когда узнали об этом. Да, Вэйл не назовёшь идеальным королевством, но живущие там люди не заслужили того, что на них обрушилось. Мы оба так волновались за тебя...
— Да ну, всё же в порядке!
— Чушь! ты бы видела, как он метался из угла в угол.
— Вы и правда за зря беспокоились. Я видел вашу дочь в бою. И поверьте — у неё немало козырей в рукаве.
— И что вы имеете ввиду под этим, мистер Вуконг?
— Ну... так это... она — отличный боец, сэр, и вообще — очень уважаю её стиль боя, и так-то её показатели выше среднего, ну и... эм... У вас шикарный чай!
— Сан?!
— Воу! Это не ванная? Я сейчас же уйду! Прошу прощения за душераздирающий семейный момент!
— Ты определённо мне не нравишься.
— Я одного не понимаю: если вы [Белый Клык] считаете, что поступаете правильно, зачем тогда скрывать себя?
— Эти маски — символ. Люди выставляют нас монстрами — вот мы и носим лица монстров.
— Существа Гримм — как маски? Мрачновато как-то...
— Как и парень [Таурус], который это придумал.
— ... Ну наконец-то ты заговорила! А то уже второй день от тебя ничего, кроме отрывистых ответов и странных взглядов...
— Сан, ты знаком с «Белым Клыком»?
— Ага. Не думаю, что в нашем мире есть хотя бы один фавн, который не слышал об этих придурках, решающих все проблемы насилием. Стадо дебилов, как по мне.
— Когда-то я тоже была одной из них.
— Стой! Ты была в «Белом Клыке»?!
— Я была частью этой группировки, сколько себя помню. Даже можно сказать, что я родилась среди них. Но тогда всё было иначе, чем сейчас: после войны мы должны были быть символом мира и братства между людьми и фавнами. Только вот, несмотря на обещанное равенство, фавны так и подвергались дискриминации — люди продолжали смотреть на нас сверху вниз. И тогда «Белый Клык» стал голосом нашего народа. И я была там — в первых рядах каждой мирной демонстрации и бойкота. Я правда думала, что наши действия что-то меняют... но тогда я была лишь наивной оптимисткой. И вот, пять лет назад у нас сменился лидер. Сменилась и тактика — мирные протесты стали перерастать в организованные атаки. Мы громили магазины, где не обслуживали фавнов. Воровали поставки у компаний, эксплуатировавших наших братьев. Но хуже всего то, что эти действия сработали — люди начали признавать нас равными себе. Но не из уважения, а из страха. И тогда я ушла — больше не хотела использовать свои навыки в злых целях, даже против людей. Тогда-то я и решила стать Охотницей. И вот я здесь — преступница, скрывающаяся у всех на виду с помощью маленького чёрного банта.
— А твои друзья знают об этом?
— Вот мы и пришли. Это — Куо-Куана.
— Вау! Здесь... здорово! Знаешь, беру свои слова назад. Это место шикарное! Почему кто-то вообще хочет уезжать отсюда?
— Не в этом дело, Сан. Мы [фавны] просили справедливости, чтобы люди признали нас равными себе. А вместо этого нам всучили этот остров и сказали делать на нём всё, что захотим. Но мы не упали духом и выложились на полную, чтобы сделать это место домом для любого из нас. Но как ни крути, этот остров и город остаются напоминанием, что мы всё ещё не равны. Что мы для людей — всего лишь второсортный вид.
— Но если это место и правда может нравиться, почему бы не назвать его домом?
— Ладно. Тогда, «с возвращением домой».
— Ещё разок — где ты его нашла?
— Он сам увязался за мной.
— А мне он нравится.
— Мам!
— Знаешь, ты всегда можешь просто прийти и сказать «привет».
— Не хочу мешать ему.
— У любого отца всегда найдётся минута для дочери.
— Многие мои друзья сейчас поспорили бы с тобой.
— Ого-го! Никогда ещё не видел столько фавнов в одном месте!
— Только здесь нам подобные могут чувствовать себя в безопасности, вне зависимости от того, кто или что они такие.
— Вау!... А здесь всегда так людно?
— Ну, если взять отдельный вид и поселить их всех на один остров, две трети которого — пустыня, тогда да — будет тесно.
— Что? У вас и правда столько места? Но почему вы его не заселяете? Немного пустыни — это не всегда плохо!
— Эта пустыня не похожа на Вакуо, Сан. Даже без Гримм местные животные могут представлять опасность.
— Так получается, что вам выделили самый посредственный по природным условиями остров на самом краю Ремнанта — только чтобы утихомирить вас?
— В целом, так и есть.
— Это просто идиотизм.
— ... Ну наконец-то ты заговорила! А то уже второй день от тебя ничего, кроме отрывистых ответов и странных взглядов...
— Сан, ты знаком с «Белым Клыком»?
— Ага. Не думаю, что в нашем мире есть хотя бы один фавн, который не слышал об этих придурках, решающих все проблемы насилием. Стадо дебилов, как по мне.
— Когда-то я тоже была одной из них.
— Стой! Ты была в «Белом Клыке»?!
— Я была частью этой группировки, сколько себя помню. Даже можно сказать, что я родилась среди них. Но тогда всё было иначе, чем сейчас: после войны мы должны были быть символом мира и братства между людьми и фавнами. Только вот, несмотря на обещанное равенство, фавны так и подвергались дискриминации — люди продолжали смотреть на нас сверху вниз. И тогда «Белый Клык» стал голосом нашего народа. И я была там — в первых рядах каждой мирной демонстрации и бойкота. Я правда думала, что наши действия что-то меняют... но тогда я была лишь наивной оптимисткой. И вот, пять лет назад у нас сменился лидер. Сменилась и тактика — мирные протесты стали перерастать в организованные атаки. Мы громили магазины, где не обслуживали фавнов. Воровали поставки у компаний, эксплуатировавших наших братьев. Но хуже всего то, что эти действия сработали — люди начали признавать нас равными себе. Но не из уважения, а из страха. И тогда я ушла — больше не хотела использовать свои навыки в злых целях, даже против людей. Тогда-то я и решила стать Охотницей. И вот я здесь — преступница, скрывающаяся у всех на виду с помощью маленького чёрного банта.
— А твои друзья знают об этом?
— Зачем? Зечем ты это сказал?
— Милая, что не так? О чём ты?
— После того, что я натворила, как ты всё ещё можешь любить меня?
— Блэйк, мы с мамой всегда будем любить тебя. Всё хорошо.
— Вы были правы, а я только кричала на вас и злилась! Я называла вас трусами, когда вы лишь говорили правду! Я должна была уйти из «Белого Клыка» вместе с вами! Я должна была слушать тебя с мамой! Мне так стыдно...
— Всё в порядке, Блэйк. Мы никогда не держали на тебя зла. И я никогда не боялся, что ты можешь ошибиться. Я лишь опасался, что ты свернёшь на кривую дорожку — и я так горд видеть, что этого не случилось.
— Нет, это случилось!
— Но ты нашла выход. Ты смогла вернуться. Не так много тех, кто достаточно силён для встречи со своими внутренними демонами. Вэйл, гора Гленн, Бикон — каждый раз ты давала «Белому Клыку» отпор.
— Не я одна.
— Поэтому-то я и хотел тебя спросить — почему ты покинула Вэйл? Почему ты оставила своих друзей?
Cлайд с цитатой