Иногда мне хочется много спать,
Чтобы просто не чувствовать эту боль.
Своим телом уткнуться во всю кровать
И обнять тёплый плед, представив его тобой.
Иногда мне хочется много спать,
Чтобы просто не чувствовать эту боль.
Своим телом уткнуться во всю кровать
И обнять тёплый плед, представив его тобой.
И Слабостью рожденные три птицы — Уныние, Отчаянье, Тоска, — три черные, уродливые птицы — зловеще реют над его душою и все поют ему угрюмо песнь о том, что он — ничтожная букашка, что ограничено его сознанье, бессильна Мысль, смешна святая Гордость, и — что бы он ни делал, — он умрет!
«Палками и камнями можно поломать мне кости», как поётся в детской песенке... Но если хотите нанести кому-то по-настоящему глубокую рану, воспользуйтесь словами.
Только по телу дрожь,
Только по коже ток.
Ты на «Отправить» жмёшь,
А у меня — шок.
Встреча — из ряда вон.
Мысли — тик-так, тик-так.
Ты в меня не влюблён.
Я пред тобой — слаба.
Больше никогда не позволю себе слабость говорить первым о своих чувствах. К сожалению, впоследствии это приносит только боль.
Моё сердце разрывается на куски.
Я сумела тебя простить.
Мои ритмы возвращаются вспять.
Я сумела тебя понять.
Моя боль выходит вовне.
Я учусь себя как-то беречь.
Я учусь с собой как-то жить,
Чтобы быть.
Чтобы быть.
Чтобы быть.
Понимаю: мой шрам в душе
Говорит «Научись любить».
Над снежной ночью бесконечной
беспечный мертвенный покой,
и только в сердце — вещей, вечной
всё веет болью и тоской.
Мне больно, больно, словно жду я,
что мир погибнет без следа, -
как будто милая, целуя,
«прощай, — мне шепчет, — навсегда!»
... я взвыл от тоски уже во весь голос, боли не было, это было гораздо хуже. Жесточайшая депрессия выкручивала сердце, выжимая оттуда всё досуха, но резкая боль прекратила душевные страдания.
Только вот человек, который летал на драконе, не может жить согласно дворцовым Ритуалам.
Умрет от тоски.
Худший способ скучать по человеку — это быть с ним и понимать, что он никогда не будет твоим.