Карусели больше никому не нужны. Им подавай американские горки, которые переворачиваются вверх дном и заставляют тебя блевать.
Не мой стул — не мои проблемы.
Карусели больше никому не нужны. Им подавай американские горки, которые переворачиваются вверх дном и заставляют тебя блевать.
— Стартуем!
— Что, прямо так, на скорости света из ангара? Разве это возможно?
— Я себя спрашиваю об этом, когда все уже позади.
Ты прав, Кэс никогда не смирится, не примет меня, но разве это важно? — я ехидно улыбнулась тому, что Изменчивый вздрогнул, его пальцы соскользнули, завизжали струны. — Тебе не понять, что это такое — любить врага. Ты никогда не почувствуешь, что такое быть счастливым оттого, что кто-то тебя ненавидит, радоваться тому, что ты умрёшь от любимой руки… Неважно, что и Кэс этого не понимает… Он — мой подзащитный...
— Это Карен Морено из вендинговой компании «Чемпион». Я из службы поддержки.
— Да?
— Я звоню по поводу ваших писем, мистер Митчелл. На данный момент их четыре.
— Вы из службы клиентской поддержки?
— Да, сэр. Я и есть служба клиентской поддержки. Только я.
— Вы обычно звоните клиента в два часа ночи?
— Нет. Не совсем. Никогда.
— Я... Я прошу прощения за неудобства. Я просто дал волю эмоциям. Я не ожидал, что кто-то прочитает их. Извините, если...
— Ваши письма заставили меня плакать, мистер Митчелл. Вам есть с кем поговорить?
Денёк зашибись просто. Я пытался застрелиться. Мой друг чуть меня не убил. Отобрал револьвер. И мы всё ещё в грёбаном Брюгге.
Нельзя делать зло, потом раскаяться и этим заслужить прощение. Почему в рай попадают такие люди?
Пошатываясь, я пошла к выходу из зала, не обращая внимания на выкрики и аплодисменты. Песня закончилась, а боль только начала просыпаться… Та боль, что рвёт сердце на клочки, что заставляет царапать землю в бессильной злобе, обдирая кулаки в кровь.
[Крис и Дэвис стоят на кухне с кувалдами в руках]
— Еще раз, что мы делаем?
— Разносим на кусочки мой брак.